Геннадий Гусев - НЕ ВЕДАЯ СОМНЕНИЙ

– Что за цирк мне устроили? – резко начал он. – Опять Саркисян из вашего Николаев взвода чуть было всё не испортил. Ладно, пусть он «тупит», но где командир взвода?! Я не слышал в эфире ни одной вашей команды! А представляете, если бы мы стреляли не из вкладного ствола, а штатным снарядом?! Как Вам Иванов тогда бы пришлось, а? – он многозначительно посмотрел в сторону Николая.

– Да башню мне наверняка бы снесло, – грустно усмехнулся лейтенант, а за ним и остальные офицеры.

– Вот узнает комбат, точно всем нам её снесёт, – уже более мягко сказал ротный. – Сейчас проверьте гильзы, боеприпасы, имущество, сдайте их старшине, а через полчаса – общее построение.

На построении роты Чигвинцев подвёл предварительные итоги. Оценил действия каждого взвода, экипажа. Несколько человек получили благодарность, а Саркисян – три наряда вне очереди на службу.

Уже вернувшись в свой гарнизон и подведя итоги прошедшим учениям, на общем собрании офицеров части восьмая танковая рота Чигвинцева, в которой служил теперь и Николай Иванов получила общую оценку «хорошо».

Заканчивался 1980 год. До наступления нового оставался один месяц. В это время семья Ивановых ждала появление на свет своего первого ребёнка. Усилились холода, в квартире печка почти не затухала. Лида, когда мужа не было дома, легко освоилась разжигать её и ещё помогала в этом своей соседке Татьяне. Однако дрова, ни та, ни эта супружеская пара, заранее не запасли, поэтому приходилось, как говориться, «топиться с ног»: что нашёл, принёс, тем и греешься. Иванову хорошо в этом помогал личный состав роты. После занятий в поле каждый солдат брал несколько брикетов угля или поленьев возле полковой кочегарки и всё это относилось в сарай, часть которого позволил использовать ему добрый сосед. Иногда по вечерам, когда Николай был дома, они с женой смотрели фотографии, говорили о скором появлении ребёнка, мечтали о предстоящем отпуске, встрече с родными. Ещё они были несказанно рады письмам, небольшим посылкам, приходящим от родителей, покупкам, которые позволяли себе сделать с первых офицерских зарплат. Всё это кажется банально, однако в тех условиях приносило много радости, поднимало настроенье. Да, надо прямо сказать, жить им приходилось реально трудно. Чтобы купить масло, колбасу, молочные и другие продукты, женщинам приходилось вставать в четыре-пять утра и спешить занимать очередь в гарнизонном магазине, так как завоз продуктов был ограничен. А в самом Мамонове вообще кроме хлеба и рыбных консервов, да водки и дешёвых сигарет, практически ничего не продавалось. Можно себе представить: реально или нет содержать на одной лейтенантской зарплате семью и при этом жить в чёрт знает каких условиях?! Однако ведь жили! И жили дружно! Помогали друг другу чем могли. Бывали конечно и отступления. Не все могли адаптироваться к тяжёлым условиям армейской жизни. Иногда жёны загуливали и офицеры (в основном холостяки), обычно проживающие в общежитиях, часто заглядывали, как говорят, «на дно, бутылки». Да, случаи бывали разные.

Однажды Николай поздно вернулся со службы домой. Проходя по общему коридору он услышал за стеной у соседей весёлый смех Татьяны и приглушённый мужской голос.

«Наверно Юра из командировки вернулся», – подумал Николай.

Супруга ждала его. Пока он мылся и переодевался, Лида разогрела ужин.

– Слышал, как Танька пищит от радости. Юрка что ль из командировки прибыл? Странно, он должен был там ещё где-то с неделю находиться, – сказал Николай. Он сел за стол и приготовился есть.

– Да это не Юра, – замялась жена.

– А, кто? – удивлённо взглянул на неё Иванов. При этом его вилка и нож застыли над тарелкой.

– Коля ты не волнуйся. Это же не наша семья. Мы не имеем право встревать в их отношения. Сам знаешь, Татьяне трудно, она вообще ничего не умеет делать. Дрова или уголь мы постоянно даём им, печь либо ты, либо я растапливаем, а тут с его роты пришёл сержант и взялся ей помочь, – ответила Лида.

– И сколько дней он ей «просто» помогает? Может, когда и я уеду в очередную командировку, к тебе также будет забегать какой-нибудь помощник? – жёстко взглянул на жену Николай. – Сразу предупреждаю один раз и на всю жизнь: в этом случае тебе лучше будет собрать свои вещи и уехать к матери. Позора я никогда не потерплю.

– Что ты Коля. Я же о Татьяне. А сержант только один раз днём забегал, да вот сегодня почему-то задержался.

– Я у тебя тоже однажды задержался, в итоге семейный брак. А здесь разврат и позор. Что будут говорить о Юрке в его подразделении? Нет, с этим надо кончать. Либо я пойду к Татьяне и тогда вынужден буду отвести сержанта к дежурному, либо ты иди и поговори с ней. Но чтобы через десять минут его и след простыл! – жёстко закончил Николай.