Ирина Ролич - Свет во тьме

Тотчас лес рук взметнулся на площади и послышались голоса.

– Мы не выдадим вас!

– Если суждено погибнуть, то всем вместе!

– Мы выстоим! Им не взять наш город!

– Вот видите, отец Бенуа! Жители Безье единодушны в своем решении, – сказал комендант города.

– Ну что ж, – вздохнул старый человек, – так тому и быть, мы остаемся.

Толпа радостно загудела. И только католический епископ Фульк с кучкой своих приближенных не подняли руки и вскоре покинули город.

Народ стал расходиться по домам, готовясь к военному положению. Мужчины собирались в отряды ополчения, вооружаясь кто чем мог. Лучники усилили охрану на стенах крепости и готовились отразить в случае необходимости любую атаку. Проходила ревизия продовольственных складов и запасов еды. Город готовился к осаде.

– Мамочка, что же сейчас будет? – обеспокоенно дергал молодую женщину за руку маленький мальчишка, когда народ стал расходиться с площади.

– Не беспокойся, Луи! Ты же видел, какие прочные стены у нашего города, его еще ни одной армии не удавалось взять. К тому же запасов еды в городе хватит на длительный срок. Мы выстоим!

Молодую женщину звали Жирона. Это была жена кузнеца, который только что был призван на защиту города. Женщина всем сердцем приняла веру катар и была их последовательницей, хотя крещена была в католички еще младенцем, как было принято тогда.

– А папа скоро вернется? – не унимался мальчик, когда они зашли в дом.

– Папа теперь в ополчении, сынок, он будет защищать город вместе с другими мужчинами. А когда минет опасность, снова вернется домой.

– Я тоже хочу в ополчение! Меня папа учил драться на мечах, правда, пока на деревянных. И вот подарил какой кинжал! – мальчишка с гордостью протянул матери оружие в ножнах.

Та бережно взяла холодное оружие, посмотрела и вернула обратно сыну.

– Береги его, сынок, этот кинжал был первый, который выковал твой отец самостоятельно, в 16 лет. Он оставил его себе на память, на удачу, теперь он твой. А я хочу подарить тебе кожаный пояс, я сама его сшила.

Женщина аккуратно вытащила из сундука свой подарок.

– Можешь теперь закрепить свой кинжал на нем, – Жирона протянула сыну красивый пояс, который как раз пришелся мальчишке впору.

– Ух, сразу сколько подарков! – обрадовался мальчик.

– Не мудрено! Тебе ведь сегодня исполнилось семь лет! – улыбнулась женщина.

– Да, я уже совсем взрослый! – гордо сказал Луи. – И папа мне так сказал. А еще он мне сказал, что пока его нет, я остаюсь за главного защитника нашего дома и тебя, мамочка!

– Ну, конечно, – подхватывая его на руки и целуя, произнесла Жирона, – конечно, ты мой защитник, самый главный! А сейчас пойдем трапезничать, в котелке, видно, совсем каша уже остыла, – и женщина занялась своими обычными домашними делами.

Жители города не совсем осознавали ту угрозу, которая нависла над городом. Большинство считало, что поход крестоносцев носит скорее назидательный характер, что осада Безье продлится недолго, пока у армии не закончатся запасы еды, ведь прокормить в походе такую многочисленную армию нелегко. Никто не мог поверить, что добрые католики пришли убивать таких же добрых католиков только за то, что те живут бог о бок с катарами, добрыми людьми, не представляющими никакой угрозы для общества.

Виконт Транкавель, видя, что переговоры не увенчались успехом, предупредил коменданта Безье о надвигающейся угрозе и помчался в Каркассон, столицу своих владений, который стоял следующим на пути многотысячной армии, чтобы организовать защиту города и собрать войско.

Город Безье, надежно защищенный мощными стенами, стоял на скалистом выступе, на двадцать метров возвышаясь над мостом, перекинутым через реку Орб. Это позволяло защитникам города держать в поле зрения и в простреливаемой арбалетами зоне ближнюю часть моста силами 400—500 человек.

Прямой штурм через мост был нецелесообразен, поскольку сулил большие потери противнику, а ширина реки не позволяла использовать катапульты и камнеметы, так как каменные снаряды просто не долетели бы до стен Безье, поэтому крестоносцы решили разбить лагерь на песчаной площадке к юго-западу от города. Расстояние от лагеря до городских стен было достаточным для того, чтобы защитники города вовремя смогли увидеть движения противника и предотвратить внезапность нападения.

Защитники города не учли лишь одного, что более простые укрытия рибо (рибо – простой народ, обслуживающий рыцарей-крестоносцев в походе) и наемных рутьеров находились прямо под мостом. От них-то как раз никто и не ожидал никакой опасности. Но когда забрезжил рассвет – лучники заметили на мосту пьяного молодого человека, размахивающего кинжалом и кричащим что-то непристойное в адрес защитников города.