Ирина Ролич: Свет во тьме

Он был высок, поэтому наклониться ему пришлось изрядно, отчего его поклон выглядел особенно впечатляющим. Во взгляде его болезненных черных глаз читалось особое религиозное рвение и готовность к беспрекословному подчинению, так свойственного всем фанатикам. Монах Доминик, испанец по происхождению, получивший образование в духовной семинарии в Валенсии, был мрачным фанатиком, пламенным и энергичным. Его переполняло жестокое религиозное рвение, беспощадная злоба ко всему, что враждебно церкви. Страстный формалист-церковник, он глубоко ненавидел любое проявление ума или характера, нарушавшее традиционные учения. Доминик был готов истреблять врагов церкви не только словом, но и огнем и мечом, были бы даны на это высочайшие полномочия.

– О, Ваше Высокопреосвященство! Благодарю, что уделили мне немного своего драгоценного времени, – сказал монах, припадая к руке Папы.

– Садитесь, сын мой, – сказал Иннокентий III, указывая рукой на стул, предназначенный для незваных посетителей. Стул был жесткий, с неудобной спинкой, поэтому, предлагая его, Папа Римский рассчитывал, что разговор не займет много времени. Для более важных персон, приходивших в этот кабинет, у Папы имелось весьма просторное и удобное кресло. Но монах послушно сел на указанный ему стул.

– Что привело вас ко мне?

– Ваше Высокопреосвященство, меня привело к вам исключительно радение за нашу Святую церковь. Я только вчера вернулся из земель Окситании, где мы с моими братьями-монахами пытались вразумить народ и наставить на путь истинный. Ересь там приобрела немыслимые масштабы. Мы ходили и слушали проповеди этих «добрых людей», как называют в народе катар, чтобы понять, чем они привлекают к себе.

– Ну так расскажите мне об этих еретиках! Что они такое? – произнес Папа, удобно устраиваясь в кресле.

– Прошу простить меня, Ваше Высокопреосвященство, если слова мои оскорбят Ваш слух, но я только передаю то, что услышал.

Иннокентий III согласно кивнул.

– Они утверждают, что являются носителями истинного учения, данного Иисусом Христом, не искаженного последующими домыслами и выдуманными ритуалами. Они не поклоняются иконам и статуям, а тем более кресту, поскольку считают его орудием пытки Спасителя. Катары не имеют своих храмов, а проповеди свои читают под открытым небом и не на латыни, а на своем же провансальском наречии. Старый Завет они не признают, почитают лишь Евангелие от Иоанна. Более того, они утверждают, что не просто верят в Бога, но знают его, поскольку могут лично напрямую общаться с ним, входя в определенное состояние. Поэтому им не нужны посредники в виде епископов и священников.

В глазах Папы Иннокентия III мелькнул злобный огонек.

– А что же мы – Католическая церковь – в их понимании? – сощурив глаза, спросил он.

– Католическую церковь, церковь Рима, они называют синагогой Антихриста, – монах поспешно перекрестился при упоминании имени Дьявола, – которая свернула с истинного пути, простите меня, Ваше Святейшество. Они говорят, что папство стремится к богатству и политической власти, а это является доказательством приверженности нашей церкви к князю мира сего, Сатане. Мне пришлось быть свидетелем дискуссии, состоявшейся в Памье, между цистерианскими легатами Вашего Высокопреосвященства и духовными лидерами катар. Нужно сказать, что пылкая речь этих еретиков и приводимые аргументы многих на том диспуте сподвигнули принять сторону катар. К тому же легаты приехали на диспут в великолепных экипажах, роскошных, расшитых золотом одеждах, в то время как катарские лидеры были в простых скромных туниках. Народ освистал легатов, а за спиной их говорили, что эти слуги Господа приехали в своих золоченых каретах защищать своего Бога, в то время как Иисус Христос ступал по дорогам Галлии босыми ногами.

Папа Иннокентий III глубоко задумался. Будучи здравомыслящим человеком и умеющим слушать разумные доводы, он был намерен отозвать своих миссионеров-эпикурейцев, любителей роскоши и великолепных экипажей, поскольку с миссией своей они не справились.

– Насколько уже распространилась эта ересь? – спросил Папа Римский.

– Полагаю, Ваше Святейшество, что эта ересь охватила уже многие христианские семьи. Почти в каждом доме есть если не сам представитель катар, принявший их веру, то хотя бы сочувствующий им или последователь. Боюсь, Ваше Высокопреосвященство, что эту ересь просто словом уже не искоренить, настолько глубоко она проросла в Окситании.

Читать дальше