Айрат Сулейманов - Бузовьязы. Люди и судьбы. Книга первая

Многие жители занимались извозом между Оренбургом и Уфой. Бозаязовцы всегда гордились своими хорошими ездовыми лошадьми, красивой и прочной сбруей, добротными телегами и санями. Обычно в поездку выходили две подводы: в одной сидел хозяин, вторая двигалась впереди. Каждая поездка длилась неделями. Так старательные жители села укрепляли свое экономическое благосостояние.

Еще одно непривычное занятие было у селян: держали в хозяйстве несколько коров (летом у себя в хозяйстве – одну, а остальных давали «напрокат» башкирам из Давлекановского района, получая за это определенное количество сливочного масла).

Землей пользовались «общинно», каждому хозяйству, с учетом членов семьи только мужского пола, отводили земельные участки – паи, распределяя и уточняя их размер каждые несколько лет. У каждого хозяина наделы были разбросаны в нескольких местах. Использовалась классическая трехпольная система: чистые пары, озимая рожь, яровые. Даже простейшей техники не имелось: жали серпами, молотили цепами, каждый хозяин привозил снопы в свой двор. Так жили середняки. Были в деревне и богатые хозяева, имевшие большие наделы. В страдную пору они нанимали батраков.

Было много бедных, безлошадных крестьян, которые не могли сами обрабатывать свои участки. Поэтому землю они сдавали в аренду, а сами нанимались на различные работы.

Примерную картину жизни и структуры хозяйствования крупных сел начала XX века в нашем крае можно представить на примере тех же Бузовьязов. В архивном документе «Крестьянские хозяйства Уфимской губернии (подворная перепись 1912-1913 гг.)» в селе значится 629 хозяйств татар-мещеряков, в них мужчин – 1829, женщин – 1873, из них среди безземельных крестьян – 237 мужчин и 202 женщины. Кроме них, в селе существовало 5 хозяйств государственных крестьян, в которых было 27 человек обоего пола.

О достатке жителей села в начале прошлого века можно судить по наличию у них скота и лошадей (один из основных показателей благополучия в то время).

Как уже говорилось, кроме хлебопашества, местное население традиционно занималось скотоводством. На 3748 сельчан тогда приходилось почти 5200 голов крупного и мелкого скота. Из них почти половину составляли овцы и козы, 1500 – лошади с жеребятами. Коров, быков и телят – чуть больше, 1560 голов. Свиней не держал никто.

Конечно, по дворам это количество скота было распределено неравномерно. В селе числилось 80 безлошадных хозяйств. Хозяйств с одной лошадью – 225, с двумя – 189, с тремя – 75, с четырьмя и более – 65.

Примерно так же обстояло дело и с коровами. Без них обходились 189 дворов, 202 семьи имели по одной корове, 143 – по две, 31 семья – по три и более коров. Без всякого скота перебивались 53 бедняцких хозяйства.

Пчел держали немногие. На 11 хозяйств приходилось 80 ульев (даданов). Кроме того, в селе в 307 дворах занимались различными промыслами. Работало 10 частных бакалейных лавок.

Когда мне представилась возможность вплотную соприкоснуться со старинными документами из государственного архива, передо мной предстала широчайшая панорама прежней жизни жителей села Бузовьязы.

Вот зимой 1874 года в селе разгорелся крупный раздор между крестьянами и одним из богатых жителей села, человеком дворянского сословия Шагабутдином Рязановым. Как видно из документов, это противостояние длилось не один год. В архиве отражен итог неурядицы.

Дело в том, что большинству жителей Бузовьязов пришлись не по душе непомерные аппетиты Рязяпова. В основном на сельском сходе жители возмущались тем, что Рязяпов без какого-либо согласования прибрал к своим рукам довольно много бузовьязовских угодий. Естественно, жители стали протестовать против беззакония дворянина. Тот же, в свою очередь, доказывал вышестоящим властям, что по количеству душ его семьи ему полагаются дополнительные наделы – помимо своих вотчинных земель. На сельском сходе жителей деревни поддержал староста Бадинулла Габдиев. А в жалобе поверенного башкира Абдулгания Ишмакова пишется (орфография сохранена):

«Его высокоблагородию господину мировому посреднику Стерлитамакского уезда 4 участка прошение (24 апреля 1874 года).

По распоряжению губернского начальства, Ваше высокоблагородие производит рассмотрение по вопросу о действительности жалобы, заявленной обществом моих доверителей, на поступки одного общественника нашего дворянства, Шагабутдина Рязяпова. О выдворении оного общество и просило у начальника губернии, предоставившего благоусмотрению Его превосходительства подлинность приговора.