Сергей Галикин - Красное каление. Том третий. Час Волкодава

-Эх! У нас в степи вот что говорят: «Чем знать тысячу людей по виду, ай, лучше знать одну, да по имени!» Ка-ра-шо, однако, говорят!

Панкрат чуть пригубил налитый в расписную глиняную чашку молочный напиток и уже хотел отставить в сторону, но Григорий только хмуро повел бровью:

-Пей до дна, обидишь!

-Цаган, цаган, цаган.., -улыбаясь во весь рот, защебетал старый калмык и что-то резко сказал по-своему старухе.

Та тут же прошмыгнула наружу, злобно сверкнув глазами на гостей, маленькой желтой ладонью плотно задвинувши за собой полог из сшитых между собой хорошо выделанных овчин.

-Дотур! Пей карашо! Дотур кушать надо, дотур! Велел принести.

Григорий, приторно улыбаясь, зачмокал губами и, покачивая головой, стал нахваливать хозяина:

-Хороший у тебя цаган, Басан! Эх, ну какой же хороший… Давно такого не ел!

-Ай, хороший! – живо подхватил Панкрат.

-Мы пастухи, хозяин. Да-а-а… Да вот, тут… Из колхоза в слободке, Воронцовке… Беда у нас! Вот, вчера сорвали волки трехлетку меринка, да и погнали в степь. Ты не встречал, часом… меринка? Гнедой такой меринок, тонконогий, с такой вот узенькой белой отметинкой на лбу? Чулок на передней правой? – Гришка сделал страдальческое лицо, скис картинно и уже потише продолжал:

-Тут ведь какое дело-то… Не найдем меринка, так под статью загреми-и-м!.. В гэ-пэ-у!! Враз посо-дю-ю-ть! – и провел ребром ладони по горлу.

Басан сокрушенно покачал головой с никогда нечесаными космами спутанных седоватых волос:

-А-я-яй! Беда, правда. Волки – плохо, беда! А-я-яй… Тюрьма, однако, плохо, беда-а-а…

Помолчали.

-А как же ты, Басан… Небось то же… волки шкодять-то у тебя? – Григорий, поджавши ноги под себя, уселся поудобнее, принимая из рук порозовевшей молоденькой калмычки дымящуюся чашку с бараньим дотуром, -как вот, к примеру, ты… спасаешься? Мы вон, – он кивнул на разомлевшего в тепле раскрасневшегося Панкрата, -пробовали из ружья стрельнуть, да и повесить его с под-ветру. Сперва, вроде как и помогало, а потом… Ничего не боится… Режеть, сукин сын овец! Вор!

-Э-э-э, не-е-т! – хитро улыбаясь, погрозил толстым коротким пальцем Басан,– она не вор! Вор, однако, берет чужое… Так? А волк думает, што тут, в степи, она хозяин. Берет свое, думает! Не ворует, просто – кушает!

-Ишь ты, – ухмыльнулся Григорий и, нарочито развеселяясь, слегка кивнул напарнику:

-А ну, браток, пойди-ка напои коней. По сторонам хорошо погляди… Да доставай там… у меня в правом подсумке… пару бутылок «рыковки». С таким добрым хозяином и погулять не грех!

Едва только Панкрат разбил белую сургучовую пробку, Басан плавно выхватил бутылку из его руки и с торжествующим видом слегка сбрызнул на огонь:

-Цог! Цог! Цог!

-Ты че… водяру портишь.., -запнулся было Панкрат, но Григорий тут же прицыкнул:

-Заткнись!.. Это он… Злых духов отгоняеть. Цог, Басан, цог!

-Эх! Хоро-ш-ша, зар-раза! – Панкрат сочно крякнул, поставил стакан, вытер пальцами губы, -ну так што ж, Басан, чем же ты волков-то отваживаешь?

-Э-э-э! – тот лукаво улыбнулся, очень довольный от выпитой водки, -винтовка не-е-т! Ружье не-е-ет! Зачем она? Басхан, однако, есть! Ка-ро-ший есть! Басхан…

-Бас-хан? – переспросил Панкрат. Григорий посерьезнел:

-Собака. Волкодав. Я таких встречал по ихним стойбищам. Добрый собака? Волка береть?

-Ай, как берет! – Басан, простодушно улыбаясь, поставил свой пустой стакан перед Панкратом, красноречиво указав на него глазами-щелками, -ка-ра-шо берет! Волк ночью подходит – Басхан не спит, слышит. Волк хочет овца резать – Басхан не дает! Басхан не трус! Волк это видит! Волк в камыш уходит… Злой, голодный.

-А ежели и не уходит? Ну… Опять полез?– Панкрат, пододвинувшись поближе, изобразил крайний интерес, раскрыв рот и расширив глаза.

-Тогда Басан говорила Басхану: – Все! Болхо! Иди, Басхан, в степь, иди, болхо! Убей волка! И Басхан на час-другой уходит и убивает волка, однако живая она… уже не… стала!

-А… Покажи нам своего… Басхана, друг ты наш Басан! – Григорий выставил мутные стаканы в рядок, медленно наливая их до половины.

-Ай! Ка-ро-ший! Чох-чох-чох! Ай, нету! Третьево дня ушла она… Волк подкралась… Раскопала тепляк, шибко резала три овцы, а подушилась еще вот, -он показал две растопыренные ладони, -десяток! Скоро придет, однако! Долго не бегает она… Убьет, точно будет!

-А если он, к примеру, -Гришка облизнул сухие губы, -на целую стаю наткнется? Они ж ево…

-Э-э-э, не-е-т…, -Басан повернулся к молодице и сунул проснувшемуся ребенку в рот кусочек дотура, ласково улыбаясь и любовно причмокивая губами, – она сама от своей стаи Басхана и… уведет! Хитрая, однако! Поведет-поведет… Далеко поведет! Заманит и кинется! А Басхан… шея она… хрясь! И бросала на снег! Крови нет! Волка нет…