Герцель Давыдов - Мариадон и Македа

Военачальники возмутились указом и не соглашались покидать Урушалем без своих первенцев. Они готовились дать бой стражникам, но Мариадон попросил их воздержаться от насилия и отправляться в путь, заверив, что останется в Урушалеме и поговорит с царем. Подчинившись приказам Мариадона, военачальники с подписанными вольными, что должны были помочь беспрепятственно покинуть пределы царства, вместе с семьями заканчивали последние приготовления, прежде чем отправиться в Савею.

После того как Мастер с военачальниками обсудили дальнейшие действия, он направился к царице, ожидающей его в одной из комнат. Мариадон не знал, как сказать Македе, что ей предстоит отбыть в путь без него, поскольку он вынужден остаться в Урушалеме, пока Соломон не отпустит первенцев военачальников. Завидев Мастера, Македа попросила няню оставить их, бросилась в его объятья.

— Даже не верится, что сегодня мы отправимся в мое царство и навсегда будем вместе, — радостно произнесла правительница.

Мариадон промолчал. Царица вспомнила, что военачальник вчера потерял друга, и отошла от него.

— Я сожалею о смерти Бенони, — грустно сказала она. — Хоть мы с ним так и не познакомились, ты всегда говорил о нем с большой теплотой, как о младшем брате.

Не желая обсуждать больную для себя тему, военачальник сказал, что ей нужно отправляться, терять нельзя ни минуты.

— У меня все готово. Как только ты скажешь, мы все вместе отправимся в путь. Наконец, мой Мастер, ты увидишь, как прекрасно мое Савейское царство и насколько добрые люди населяют его. Тебе обязательно понравится там.

Видя, что Мариадон никак не реагирует, она поняла, — что-то пошло не так — и, внимательно посмотрев на военачальника, взволнованно спросила:

— Ты что, не едешь с нами?

— Мне нужно остаться здесь еще на пару дней.

— Что произошло?

— Соломон отказался отпускать первенцев военачальников, желая оставить их в качестве заложников. Это он еще не знает, что я ему дал не то слово, и с закатом Ашмедай перестанет ему подчиняться.

— Ты что, солгал ему? На тебя это не похоже, — хитро улыбаясь, проговорила государыня.

— Когда он протрезвеет от пьянящей гордыни и тщеславия, то еще поблагодарит меня за то, что предостерег от совершения неисправимых поступков.

— Даже не представляю, что будет, когда он все поймет, — задумчиво изрекла владычица.

— Я давно знаю его и, думаю, смогу убедить отпустить детей. А тебе нужно сейчас же отправляться в свое царство вместе с военачальниками и их семьями. Завтра мы вас догоним.

— Нет, без тебя я никуда не уеду.

— Македа, вчера я позволил тебе вернуться в Урушалем, чтобы ты смогла выполнить задуманное, но здесь тебе больше оставаться нельзя. Ты же обещала прислушиваться к моим словам.

Отмечая решительность Мастера, она покорно произнесла:

— Как скажешь, мой повелитель, тем более что все дела в Урушалеме я закончила. Здесь меня больше ничего не держало, пока ты не сказал, что остаешься из-за первенцев.

Поняв, о чем говорит Македа, Мастер удивленно спросил:

— Неужели твоя затея с кольцом удалась?

Македа, прищурив глаза, хитро улыбнулась, затем медленно раскрыла небольшой кусок ткани, показала военачальнику кольцо.

— Значит, ты не зря вернулась вчера вечером, твой план удался.

— Да, я же просила тебя довериться мне, любимый. На деле, все оказалось еще проще, он сам пытался меня соблазнить, и мне даже не пришлось ничего выдумывать, чтобы затащить Соломона в свои покои.

— Он так ничего и не заподозрил?

— Во-первых, он был настолько пьян, что еле стоял на ногах, а во-вторых, няня приготовила такое зелье, что даже в трезвом виде он не отличил бы барана от козла, — улыбаясь, продолжала Македа. — После того как он уснул, няня сняла с его пальца кольцо и надела специально изготовленную копию.

— Ты у меня умница, — произнес военачальник, обнимая царицу.

Подняв глаза на Мастера, она спросила:

— Любимый, ты же знал, что я бы скорее покончила с собой, чем позволила Соломону или другому мужчине прикоснуться ко мне.

Мариадон молчал.

— Ты же мне веришь? Знаешь, что это так? — продолжала она.

— Верю, спокойно ответил военачальник.

Услышав, что Мариадон верит в ее безграничную преданность, правительница, улыбаясь, продолжила свой рассказ:

— Он даже и не подозревает, что возлег этой ночью не со мной, а со служанкой, а утром ему сказали, что я отправилась молиться со жрецами. Не желая больше встречаться с ним, я ждала только твоего знака, чтобы покинуть дворец.