Герцель Давыдов - Мариадон и Македа

Еще раз обратив взгляд на Мариадона, Каин тяжело вздохнув, заключил:

— Все это делает мое пребывание тут столь печальным! Но встреча с тобой, сын мой, придала мне сил. Чтобы ты запомнил наш разговор и не принял его за часть сна, на правом плече тебе сделают маленькую печать в форме буквы «Т».

Как только Каин произнес это, подлетел сараф и притронулся раскаленным железом к правой руке военачальника.

— Место на теле, где кровоточит рана, тоже обработай, — приказал Каин.

Огонь оказался такой силы, что Мариадон невольно застонал.

Еще раз посмотрев на доблестного потомка, Каин заключил:

— Сын мой, в сердце твоем уже давно пылает огонь любви ко второй половинке, так что ступай к своей единственной, она уже заждалась. Тувал-Каин проводит тебя.

Когда они покинули Святилище Огня, проделывая путь на Землю, тысячи призраков, принимавших разные человеческие облики, просили военачальника спасти их. Они молили о помощи, рассказывая разные истории, которые по большому счету оставались недосказанными, поскольку Мариадон быстро перемещался. Тувал-Каин просил его ни под каким предлогом не останавливаться и продолжать быстро следовать за ним, но когда военачальник увидел облик пожилой женщины, подзывающей его, вопреки всем наставлениям он резко остановился. Тувал-Каин, не заметив этого, продолжил путь.

— Приветствую тебя, сын, мой. Подойди поближе, — взывала она.

Военачальник пытался приблизиться к ней, но какие-то силы, крепко держа за руку, не позволяли сделать этого.

— Ты все такой же красивый и сильный, мой мальчик. Как же давно мы не виделись, — проговорила женщина.

Не веря своим глазам, Мариадон старался лучше рассмотреть черты лица и прислушаться к голосу женщины. Продолжая жалостливым взглядом смотреть на военачальника, она сказала:

— Подойди, я хочу лучше разглядеть тебя, посмотреть, как ты возмужал, мой маленький Хурам. Я так долго ждала встречи с тобой, и вот, наконец, ты нашел меня, сынок.

Услышав эти слова, военачальник опечалился, на него нахлынули лучшие детские воспоминания, и по щекам потекли слезы. Продолжая смотреть на женщину, он проговорил:

— Как тебе здесь?

— Одной было плохо, но сейчас мы здесь вместе с отцом твоим. Он все так же любит тебя и гордится!

— Я тоже люблю его и очень соскучился.

— Мы никак не можем здесь найти покоя. Как хорошо, что ты пришел, сын мой. Вместе нам будет хорошо, мы снова заживем, как тогда.

— Я бы все отдал, чтобы снова оказаться в детстве, где мы все втроем. Отец редко навещал нас, но это было самое лучшее время, — опустив голову, проговорил Мариадон, чтобы женщина не видела льющихся из его глаз слез.

— А помнишь, как он учил тебя сражаться на мечах у нас во дворе? Как он читал тебе псалмы перед сном.

— Да, помню, мне это очень нравилось. Порой, когда не мог долго заснуть в детстве, вспоминаю, как постоянно просил отца прочитать псалом «про Пастыря», — улыбаясь сквозь слезы, проговорил военачальник.

— Это твой любимый псалом. Я помню, как он сидел около твоей кровати и повторял тебе его снова и снова, пока ты не засыпал, помнишь?

Воспоминания так ярко нахлынули на Мариадона, что он отдал бы многое, чтобы хоть ненадолго вернуться в то время. Его переполняли эмоции, слезы текли все сильнее, он за долгие годы почувствовал себя рядом с родным человеком и, немного успокоившись, сказал:

— Несмотря на то, что у меня есть целая армия и верные друзья, после вашего ухода я чувствую себя абсолютно одиноким в этом мире и никому не могу в этом признаться. Часто размышляя о жизни, я никак не мог понять, почему, взрослея, мы продолжаем нуждаться в родителях, порой даже сильнее, чем в детстве, хотя должно быть абсолютно наоборот. Может, поэтому я в последнее время стал часто видеть отца во сне, мы подолгу беседуем или прогуливаемся по берегу реки, эти те самые редкие сны, когда мне совсем не хочется просыпаться.

— Сын мой, ты часто видишь его во сне, так как ему здесь плохо без тебя. Он обрадуется, узнав, что ты теперь с нами и нас больше никто не сможет разлучить.

Услышав эти слова, военачальник вдруг сбросил то, что так крепко держало его за руку и направился к женщине. Нежно улыбаясь, она раскрыла руки для объятий, но Мариадон вдруг остановился.

— Позови отца, пожалуйста. Почему я не вижу его рядом с тобой? — проговорил военачальник.

— Он скоро придет, давай дождемся его вместе. Когда он вернется и увидит, что ты уже здесь, то очень обрадуется и обязательно снова, как в детстве, прочтет тебе тот самый псалом. Наконец мы снова будем вместе, подойди и обними меня, сынок.