Мила Дрим - Холодный герцог

– Тут уж от мужчины зависит, – добавила леди Анна, окидывая Диану сочувственным взглядом. – В такие неприятные моменты я лично предпочитаю думать о чем-нибудь приятном. Новые наряды, новые драгоценности, балы…

– Но у вас, Диана, исключительный случай, – понизив голос до шепота, обратилась к девушке леди Джейн. – Я не знаю, что именно сподвигло вашу мать выдать вас замуж за герцога, но считаю себя обязанной предупредить вас. Дорогая моя, Дэвид – сущий дьявол. Он играет женскими душами, как игрушками. И даже если вам кажется, что он влюблен в вас, это всего лишь иллюзия. Его сердце – ледяная пропасть, в которой нет ничего, кроме холода и пустоты. Как только он добьется вас, как только овладеет вами – вы перестанете волновать его.

– Поговаривают, что его тело изуродовано какими-то языческими надписями, и дома он ведет себя, как настоящий дикарь. А еще, – краснея как спелая помидорина, возбужденно зашептала леди Анна, – прежняя жена не смогла выдержать его аппетитов в постели и убила себя сама.

В это воскресенье с самого утра Лондон гудел от события, которое должно было свершиться в полдень в главном соборе города. Спустя столько лет, самый богатый, влиятельный холостяк Англии, человек, о котором ходили самые противоречивые слухи, мужчина, которым благочестивые матери пугали своих юных дочерей, решил вновь связать себя узами брака с единственным ребенком графини Орнейской.

Поговаривали, что невеста – такая же меркантильная особа, как и её мать. Так же говорили, что будущая жена герцога – невинная жертва хитрой игры графини. Однако все это были лишь предположения, которые все больше обрастали различными, по большей части, выдуманными подробностями. Самые беспощадные светские леди делали ставки на то, как долго протянет юная жена рядом с Дэвидом Ричмондом. Самые жестокие дамы спорили, через какое время Диана Орнейская покончит с собой, повторяя судьбу первой, покойной жены герцога.

О женихе говорили уже по-другому. Тихим, еле слышным шепотом. Все не понаслышке знали дурной нрав Дэвида Ричмонда и его нетерпимость к некоторым вещам. Герцог бывал жесток. В конце концов, ведь именно он довел свою первую жену до самоубийства, или же сам, хладнокровно расправился с ней и её любовником. И ему, Дэвиду Ричмонду, ничего не было за это злодеяние.

Теперь, спустя столько лет, видимо, он отыскал новую жертву для себя. Новую, красивую куклу, которую герцог смог бы истязать в своей постели. Вероятно, Диана Орнейская стала идеальной кандидатурой для этой роли. Ни один житель Лондона не верил в то, что дочь графини могла вызвать у Дэвида Ричмонда хотя бы легкое чувство влюбленности. Это была настолько бредовая идея, что, озвучь кто-либо её, то человека сразу же бы подняли на смех. Нет! В сердце герцога – черная, ледяная дыра, в которой нет места любви и жалости!

Дэвид, глядя в окно своего дома, расположенном в самом центре Лондона, неспешно завязывал шейный платок. Движения герцога были сосредоточенными и умелыми. Смуглое лицо, обращенное в сторону улочек, заполняющихся экипажами, выражало ледяную решимость. Да, он сделал выбор. Сегодня Диана станет его женой, и, даст Бог, совсем скоро подарит ему наследника. Это все, что было нужно Дэвиду. Так считал он. Ни привязанности, ни сентиментальных чувств, ничего из вышеперечисленного, мужчина не питал и не собирался испытывать к своей новой жене. Для него она была, и должна остаться, красивым товаром, за которую он заплатил внушительную сумму её алчной мамаше. Меж тем, необязательно, чтобы сама Диана узнала о том, что его сердце равнодушно к ней. Герцог намеревался относиться к ней хорошо, по мере своих возможностей. Но – не более того. Она привыкнет.

Диана, глядя прямо перед собой, терпеливо позволяла своей верной Рут и другим горничным справиться со свадебным нарядом. Пока трудолюбивые руки служанок работали над завершающими штрихами образа невесты, девушка старалась совладать с чувствами, которые бушевали в её девичьей груди. Да, слова «заботливых» леди, сказанных накануне, сумели поселить в душе Дианы семена страха.

Другого страха.

Теперь Дэвид пугал её иначе, тем страхом, который вызывал дрожь не тела, а души.

Диана пыталась, как могла, успокоить себя. Она мысленно повторяла, что все это – пустые слухи, что слова женщин – сплетни недалеких кумушек, но, несмотря на все старания, девушка была пока не в состоянии справиться перед страхом первой брачной ночи. Да и возможно ли это сделать, когда все было расписано в таких ужасающих подробностях?