Владислав Кулигин - Мир земли

И сейчас, подходя к скамьям, выставленным рядами, прямо под открытым небом (благо погода была ясная) для размещения приглашенных, на которых уже сидело приличное количество людей, ТГЗ с гордым видом знатока, опустился на местечко в первом ряду.

* * *

Полдень. Все приглашенные в сборе. Об этом можно судить потому, что на скамьях не осталось ни одного свободного места. Тарас Гапонович, устроившийся в первых рядах, уже приготовился увидеть брата. В письме младшего Затрищенко к старшему, было сказано, что Петр, как инженер «НАО», вместе с рабочими, спустится в шахту, и торжественно доставит на поверхность первые образцы каменного угля. Главная особенность для ТГЗ была в том, что когда церемония начнется, Петр уже будет под землей, вместе с рабочими. И увидеть своего брата, Тарас Гапонович сможет только, когда он поднимется на поверхность. То есть, к концу церемонии. Поскольку сама шахта глубиной пятьсот метров, то, безусловно, на это понадобится время.

А сама церемония, между тем, началась. Ее торжественно открыл Майкл Дикон, англичанин, представитель совета директоров акционерного общества, полный пожилой господин.

«Жители Юзовки, а также наши гости! Приветствую вас на открытии новой, самой современно оснащенной во всей Российской Империи угольной шахты!»: начал свою торжественную речь Дикон, на вполне приличном русском языке.

– Наши шахты, а также другие предприятия всегда давали отличную прибыль и огромную пользу всей России! – говорил англичанин. – Так было, так есть, и уверен, с открытием новой шахты, так будет всегда!

Зрители после этих слов разразились громогласными аплодисментами. ТГЗ тоже, хоть и нехотя, захлопал в ладоши. Для него, правда, весь смысл сказанного был очень далек и он ждал конца церемонии.

Завершив речь, англичанин торжественно взмахнул рукой, давая знак духовому оркестру, находящемуся в некотором отдалении, начать музицирование. Оркестр тот

час грянул, наполнив пространство торжественными звуками гимна страны:

«Боже, Царя храни

Сильный, державный,

Царствуй на славу нам,

Царствуй на страх врагам,

Царь православный.

Боже, Царя храни!

Боже, Царя храни!

Славному долги дни

Дай на земли!

Гордых смирителю:

Слабых хранителю,

Всех утешителю —

Всё ниспошли!

Перводержавную

Русь Православную

Боже, храни!

Царство ей стройное,

В силе спокойное, —

Все ж недостойное,

Прочь отжени!

О, провидение,

Благословение

Нам ниспошли!

К благу стремление,

В счастье смирение,

В скорби терпение дай на земли!»

Эти строки все, включая Тараса Гапоновича, пели стоя, отдавая дань уважения гимну.

Когда закончили, а оркестр, стал исполнять отвлеченные мелодии, публика вновь уселась на свои места. Музыканты продолжали играть еще несколько минут, после чего, неожиданно смолкли, что возвещало, судя по всему, о том, что наступает основная часть церемонии – доставка первых образцов угля, объявляя, таким образом, шахту открытой.

«Наконец-то!»: нетерпеливо подумал частный сыщик. «А то уже совсем скучно стало!»

Оркестр молчал. Майкл Дикон, сидящий неподалеку от ТГЗ – тоже. Это продолжилось еще несколько минут. Тарас Гапонович, внимательно присматриваясь к директору, музыкантам оркестра, и прочим, понял, что—то случилось. Внезапно, двери здания, в котором располагался лифтовый механизм, осуществляющий спуск шахтеров под землю сами собой мгновенно окрылись. И оттуда с грохотом и треском, вылетел сноп пламени и дыма.

Публика поднялась со своих мест, и с криками и воплями, бросилась в сторону от шахтного комплекса. Панике поддался и оркестр, до которого чуть не достал огонь подземного взрыва.

Дикон, и его многочисленные помощники тоже встали, но уходить явно не собирались. На их лицах отразилось недоумение. Через несколько мгновений, к зданию лифтового комплекса уже бежали пожарники, которые всегда дежурили неподалеку.

Только Тарас Затрищенко никуда не спешил, он вообще остался на своем месте, как завороженный, наблюдая за тем, как пожарные, подкатив телегу с огромной бочкой воды, стараются потушить огонь.

Все это как бы прошло мимо него. « Разве такое может случиться?»: думал ТГЗ, глядя на сцену тушения, и одновременно не видя ее…

– Как вы смеете так говорить?! – кричал негодовавший Тарас Гапонович, находящийся в кабинете Дикона, в административном корпусе, в Юзовке, злясь на старого англичанина. – Это был взрыв метана, больше ничего!