Юрий Горюхин - Шофёр Тоня и Михсергеич Советского Союза

Первой новостью после музыкальной заставки было сообщение о том, что глава государства отбыл с дружественным визитом в столицу Германской демократической республики – правую половинку города Берлина. Антонина облегченно вздохнула:

– Лучше просто культурно проведем время, а?

Загогуйла опять откинул кудрявый чуб, раскрыл украшенный орлами, крестами и кинжалами портсигар, привезенный ему в подарок двоюродным братом Стасом из колонии общего режима, достал из него и сунул в рот небольшую туго свернутую коричневую сигару, выигранную в очко месяц назад у фарцовщика Жоржика Кукина.

– Ну, давай.

– Только я сейчас, Люську попрошу, чтобы это… Я сейчас, подожди пока в коридоре, ладно?

– Ну я подожду, – Василий щелкнул никелированной зажигалкой и чуть отстранился от высокого желтого пламени.

Антонина стремглав бросилась на свой этаж, Загогуйла положил сигару обратно в портсигар, сунул зажигалку в маленький кармашек джинсов, достал пачку беломора и долго чиркал спичками у окошка под плакатом со строгим капитаном милиции, любовно перезарязаряжающим пистолет Макарова и запрещающим в общежитии образцового порядка пьянство, курение, азартные игры и прочий разврат с космополитизмом.

– Да ты что, дурында?! С Васькой?! Да он всю общагу уже оприходовал, одна ты осталась, да председатель профкома Ольга Львовна, – наотрез отказывалась немного погулять Люся.

– А ты, как же?.. – почему-то спросила Антонина, вместо того, чтобы продолжать плаксиво уговаривать подругу покинуть помещение.

Люся Кренделькова вдруг вспыхнула и неестественно скривила маленький ротик:

– Ой, да нужен мне твой Васька, у меня таких Васек как грязи зимой, как штабелей нерезаных, как собак э… Если ты думаешь, что я о себе беспокоюсь, то ты глубоко ошибаешься!

Люся вдруг шмыгнула носом и резко поменяла первоначальное решение:

– Ладно, давай семьдесят копеек, я в кино схожу, пока ты тут развлекаешься. Любка Лесопосадкина говорила, что в «Победе» двухсерийный фильм про настоящую и оттого несчастную любовь идет, она уже три раза ходила и каждый раз ревела как эта… – Люся вдруг озадачилась фонетическому казусу: – вроде бы стерлядь, но вроде бы на букву «бэ»…

– Не суетись, Тоня, мы люди простые, нам закуска почти ни к чему, – Василий снисходительно следил за бегающей от холодильника к столу и обратно Антониной.

– Ну как же без закуски, – не соглашалась Антонина и выкладывала на стол все запасы, – по радио говорили, что для здоровья очень вредно пить без закуски и вообще пить…

Василий поморщился:

– Да сядь ты, хватит мельтешить.

Антонина села и тут же стала накладывать Василию в тарелку вчерашний салат.

– Ничего не забыла? – помрачнел Загогуйла.

– Нет, все как положено, сначала у меня зеленого горошка не хватало, но Люсе как раз Верка-буфетчица две банки за полфлакона лака для ногтей дала.

– Я говорю, на стол ничего не забыла поставить? – заметно занервничал Василий, – горошек, ё-моё!

– Ой! – вскрикнула Антонина, бросилась к платяному шкафу, распахнула дверцу, выпустив густое нафталинное облако, и достала из зимнего сапога фабрики «Скороход» бутылку коньяка.

Василий приободрился и произнес свой любимый тост про девушку, ступающую в море и приподнимающую при этом платье.

– А я никогда на море не была, – взгрустнула Антонина и сделала маленький глоточек из скособоченной, но хорошо протертой рюмки.

– При чем тут – на море не была! – Василий раздраженно отставил свою рюмку, взял чайный стакан, налил половину и одним махом вплеснул в свое горло, – тут смысл в другом, кулема!

– В чем, Вася? – робко спросила Антонина, приготовившись совсем обмякнуть от мужской последовательной мысли.

– Ну в том, что она идет, а вода все выше, а платье надо поднимать и поднимать, ну и видно ноги там, живот, грудь и вообще.

– А кому видно, разве она при людях в воду заходит? – удивилась Антонина.

– Да откуда я знаю! – Василий налил себе еще полстакана и тут же выпил.

– Вась, ты совсем не закусываешь, – Антонина придвинула к Загогуйле тарелочку с нарезанной ровными кружками любительской колбасой, – а если кто и есть на берегу, девушка, ведь, в воду заходит, и вода ее скрывает, а когда девушка будет из воды выходить, она платье опять будет вниз спускать.

– Ну тебе только анекдоты рассказывать, в смысле эти, забыл как называются! – Василий проглотил кружок колбасы и опять налил себе полстакана и опять тут же выпил.