Владимир Фетисов - Устроители Туркестана. Туркестанские генерал-губернаторы

Подпоручик артиллерии Н. А. Иванов. Фотография из «Туркестанского альбома».

Часть историческая. Георгиевские кавалеры и награжденные золотым оружием

за взятие Ташкента 18 июня 1865 г.

Спустя два дня, на рассвете, 7-тысячное кокандское войско выступило из города. Рассчитывая на внезапность, Алимкул двинул свою армию скрытно, предполагая окружить русский лагерь. Однако сил, для полного охвата русских позиций, было недостаточно. Пришлось размещать войска длинной дугой.

«При виде их со стороны русских ударила пушка, и отряд русской пехоты бросился вперед в атаку», – записал Мухаммед Салих. Алимкул приказал открыть огонь и двинуться на противника. Завязался бой. Участник сражения Г. Сярковский вспоминал впоследствии: «По команде: „Восьмая стрелковая рота в ружье!“, мы бросились вперед, добежали до мазара и наткнулись на многочисленных всадников, гарцевавших вокруг нашего лагеря; вдали виднелись густые массы конных ташкентцев, двигавшихся тихо, как будто в обход лагеря». Здесь же Сярковский упоминает и нашего героя: «Cпустя час я увидел, что с занятого нами кургана скачет из отряда, вероятно с приказанием, хорунжий артиллерии Иванов, но за ними погнались наездники, так что он едва ускакал обратно в лагерь, уронив при этом свою фуражку».

Ну что ж, потеря фуражки во время боя не такой уж трагический эпизод. Во-всяком случае куда лучше ранения или плена.

А вот как увидел сражение под Ташкентом, участник тех событий, Мухаммед Салих: «Начался бой. От дыма стало темно. Вскоре бой перешел в рукопашный. Бились винтовками и топорами. Когда дым рассеялся, увидели: некоторые газии пошли по приглашению бога в рай, а многие без приглашения в ад пошли, так как бежали с поля боя. Началась конная атака русских. Тогда часть атакуемых верхом бросилась ко второй центральной батарее. Алимкул же велел Абдулла-беку скакать к первой батарее и сам поскакал за ним. Прискакали, но тут Алимкула ранило пулей в живот. Вызвав сюда все три батареи, Алимкул решил продолжать бой регулярными войсками, а бывших на линии газиев отпустил домой. В наступавших стреляли из всех 36 пушек, очередями по 6 орудий. Алимкул оставался с войском, чтобы его удержать и, стоя в Дурменче, давал команды. Карнай протрубил сигнал общей атаки. Начался повсеместный рукопашный бой. Русские пошли в штыки».

Кокандцы дрогнули и стали отступать. Один из конных отрядов Черняева, бросился за ними и попытался на плечах противника ворваться в Ташкент со стороны Сибзарских ворот. Когда об этом узнали в городе, тотчас же кокандские ополченцы, захватив военное снаряжение, бросились бежать и через реку Чирчик устремились в Коканд. Ташкентцы же в это время никакой поддержки кокандцам не оказали. В большинстве своём они оставались дома. Весть о гибели Алимкула стала причиной упадка духа защитников города и массового дезертирства с поля боя.

В этом бою погибло около 300 кокандских воинов. У Черняева потерь не было.

В ночь на 10 мая командир кокандского гарнизона и с ним 200 человек также покинули город. Ташкент для Коканда был потерян навсегда, но и русским не стал. Черняев не решился на штурм.

В Ташкенте наступило безвластие. Кокандцы ушли, но и Черняев не вошел в город. Разгромив армию Алимкула, русский отряд вновь отошёл к Шор-тепа, и оставался там до 17 мая, не предпринимая никаких решительных действий.

Почему же Черняев медлил и не воспользовался бегством кокандских войск, чтобы попытаться овладеть городом? Сам он позже объяснил это тем, что «не имел указаний из Петербурга», но, думаем, эта причина второстепенна. Скорее всего, он надеялся, что в Ташкенте верх возьмёт «прорусская» партия, ему откроют ворота и таким образом можно будет избежать лишних потерь. Вот, что писал Черняев в рапорте от 11 мая:

«Хотя в этот момент, может быть, и возможно было занятие города, но я не мог рисковать последним своим резервом, и, имея в виду, что, во всяком случае занятие это не могло бы стоить нам дешево, я, окончив преследование, возвратился в лагерь и решил остаться до времени на той же позиции с тем, чтобы вблизи Ташкента наблюдать за событиями в самом городе и, если возможно, воспользоваться первым же случаем его занять».

Ожидания Черняева на бескровное занятие Ташкента не оправдались. В городе победила «пробухарская» партия. Знатью и духовенством был избран новый правитель Ташкента – молодой Султан Сеид и послан гонец к эмиру Бухары с просьбой о покровительстве и защите. Таким образом промедление Черняева привело к тому, что военно-политическая ситуация в регионе резко изменилась.