Олег Иралин - Для кого встаёт солнце. Доблестным предкам посвящается

– Видишь ли, рыбак! – сказал врач. – Мои услуги дороги, по карману только состоятельным горожанам, а здесь и вовсе случай сложный, горсткой меди не отделаться. Поищи кого подешевле, хотя не думаю, что кто-то возьмётся!

– Как же так, родимый! – всхлипнула, упрашивая, женщина. – Погляди на него! Едва добрались до тебя! И так ведь сын мается, а тут ещё эта тряска!

– Ничего не знаю! – отрезал эскулап. – Даром больных не принимаю!

– Да какая же сумма тебя устроит? – спросил Любомир, сдвигая густые брови.

Врач назвал, и супруги переглянулись. Стана, вздохнув, выудила откуда-то из потайного кармана блеснувший золотом медальон и положила на стол.

– Вот, в залог оставляем. Соберём по соседям недостающее – выкупим. А ты уж постарайся, голубь, от всей души просим!

Врач потянул за золотую цепочку и поднял медальон, внимательно рассматривая его на свету. Затем повернулся к рыбацкой паре и строго спросил:

– Откуда взяли?! Не придут за ним?

– Не бойся, его эта безделица! – сказал Любомир, кивая в сторону приёмного сына. – При нём была, когда нашли!

Ему, не утаивая, рассказали всё, и врач, пристально вглядевшись в примолкнувшего юношу, спрятал предложенный залог в ларец. Затем он помыл руки и приступил к операции. Этот врач пользовался известностью в городе. Будучи евреем, как и многие его коллеги, он при более внимательном рассмотрении узнал в своём пациенте родную кровь и теперь прилагал всё своё старание. Лекарь довольно долго провозился с раненой рукой и, уже накладывая отвердевающую повязку, задал юноше давно вертевшийся на языке вопрос:

– Каким именем назвали тебя при рождении?

– Натан! – бесцветным голосом произнёс молодой человек, совсем вымотавшись от перенесённой боли.

Еврей хмыкнул, утвердившись в своём предположении, но озвучивать его не стал.

– Через два месяца приводите для снятия повязки, – сказал он, обращаясь к мужчине с женщиной. – И назначенную сумму не забудьте! Не соберёте к сроку – оставлю медальон себе!

Сегодня, когда ещё не наступило время снятия повязки, Натан выполнял посильную работу во дворе, пока Любомир продавал рыбу в городе. Рука зажила, и юноша в нетерпении ждал, когда уже освободится от наложенной врачом основы. Стана некоторое время смотрела, как он управляется ложкой, неуверенно удерживая её в левой руке.

– Не болит? – спросила она.

– Говорю же тебе, тётя Стана, – давно уже! Будь по-моему, так уже и сам бы эту штуку снял!

– Экий ты быстрый! – упрекнула женщина. – Вот сегодня продаст Любомир улов, завтра ещё, сколько недостаёт, у родственников займёт, а там и в Варну поедем. Потерпи, всё равно до оговоренного срока ещё целая неделя!

– Знаю, – буркнул Натан. – Вот только, как деньги соберёте, надо сразу, не дожидаясь означенного дня, к тому врачу идти. Мало ли что у него на уме. Вдруг уедет куда, потом докажи, что долг вовремя принёс! Присвоит медальон, и правды не добьёмся!

– Не переживай попусту, так и сделаем, – успокоила юношу Стана.

Натан опустил раскрасневшееся от волнения лицо и молча доел кашу. Затем поднял голубые глаза на женщину и с юношеской горячностью заверил:

– Ты не думай, тётя Стана! Я те деньги за сломанную руку возмещу… Как только от этой штуки избавлюсь, так и заработаю!..

– Вот ещё! – прикрикнула женщина. – Что значит возмещу?! Ты ведь нам не чужой, о своём заботились. Да и сам посуди: о ком нам ещё стараться? Старшие выросли и отложились, только и остались у нас, что ты да Белава!

– И всё же мы эти деньги быстро вернём! – поправился Натан, говоря уже не только о себе. – Конечно, в море подольше бывать придётся, но и кроме рыбы есть чем в базарный день заработать! Я ведь грамоту хорошо разумею, могу письма на заказ писать. А нет, так счетоводом к какому купцу устроиться, настоятель меня весьма хвалил!

Стана, улыбаясь, склонила голову на ладонь и вздохнула.

– Какой же ты худой да низкорослый удался! Скоро время женой обзаводиться, да где тебе такую малютку найти?

– Найду, тётя Стана! – со всей горячностью заверил Натан. – Не только болгарские девушки есть на свете! Взять хотя бы Варну – вон сколько в ней гречанок, а они передо мной все в росте уступают!

Болгарка улыбнулась, но, решив не спорить, промолчала. Болгары на Балканах проживали уже несколько веков, и всё это время отношения с соседями у них оставались сложными. С ними то воевали, то заключали союзы, выступая против общих врагов. Империя упорно отказывалась оставлять в покое этот славянский народ, но и владеть им сил тоже не имела. В свете этих событий болгары греков не жаловали и терпели, пока соблюдался мир. Впрочем, те платили им той же монетой, и на их расположение к взращённому болгарами юноше вряд ли можно было рассчитывать. Но вскоре от невесёлых мыслей её отвлёк возглас Натана: