Юрий Лиманов - Многоликий. Олег Рязанский

Гонец из Орды к тысяцкому прискакал поздней ночью, когда все огни были уже погашены и ворота опущены.

Его долго с пристрастием допрашивали, потом впустили в детинец тайной калиткой, передали внутренней страже. Те отвели к тысяцкому.

Тысяцкий, спавший по-стариковски некрепко, сразу же принял его, выслушал, поскрёб в седой бороде и кликнул рынду [14] Рында — воин придворной охраны. одеваться.

— Пойдём к великому князю, — кивнул недоумённо глядевшему гонцу.

— Он же мальчонка ещё, великий боярин, — попробовал возразить гонец. Ему хотелось поскорее завалиться спать. Нет, вначале съесть чего-нибудь горячего, запить чаркой мёду, чтобы согрело нутро, а потом уже спать. А тут, вишь, к князю. Неизвестно, когда ещё он соизволит принять.

— Засиделся ты, гляжу, в Орде, парень, — сказал тысяцкий, заканчивая одеваться. Было непонятно, осуждает он гонца или посмеивается. — Ныне великий князь всё воедино в свои руки собрал!

— Эвон как быстро шагает!

— Кому сколько дано, — сказал старик, и вновь было не понять, шутит он или говорит серьёзно. — Вели коней подать, — приказал рынде и пояснил гонцу: — До княжьего терема недалеко, да стар я уже по ночам ноги бить.

Появление тысяцкого Олега не удивило. Ему уже донесли о прискакавшем из Орды гонце, и он с нетерпением ждал старика, так как знал, что у того были тайные осведомители и в Орде, и почти во всех Залесских княжествах. Кто под видом торговца, кто — ремесленника, кто — каменных дел мастера, а кто и сотника. Тысяцкий создавал эту невидимую людскому глазу тайную сеть с незапамятных времён, ещё когда княжил сам Коротопол, гордился ею, ревниво оберегал. Не допуская даже князя в тайное тайных, опасаясь, что по молодости, невзначай, может сделать Олег неверный шаг, и тогда пропадёт кто-то из верных людей.

Тысяцкий, отдуваясь, уселся на лавку.

— Ты, княже, и гонцу сесть дозволь. Сколько дней в седле.

— Садись, — кивнул князь.

— Хан Бердибек убил своего отца хана Джанибека и сел на кошму, — с ходу сообщил главную весть гонец.

— Та-ак...— растерянно протянул Олег.

— Вот именно: та-ак. — Тысяцкий усмехнулся. — Жаль Джанибека, хороший был хан, если нехристь вообще может быть хорошим. Только это уж дело прошлое. Надобно нам к Бердибеку посольство с дарами немедля ладить. Так, чтобы раньше всех прочих княжеств поспеть.

— Посольство? Выходит, поздравлять будем? С чем? — вскинулся Олег. — С тем, что отца родного убил? Хана, с коим я лепёшку дружбы разломил, хлеб-соль ел?!

Тысяцкий похлопал по плечу гонца:

— Иди в молодечную избу, скажи, что я велел накормить и уложить тебя.

Гонец, пошатываясь, вышел, забыв поклониться.

— Вот теперь я на твой правильный вопрос отвечу, великий князь. Коли нужно для блага твоей земли — то поздравишь!

Олегу вспомнились слова сарайского епископа, владыки Василия, о чаше кумыса и годе спокойствия. Но сейчас-то речь шла не о кумысе. О крови! И не чьей-нибудь, а отцовской. Какой грех на душу брать!

Словно подслушав мысли князя, тысяцкий сказал:

— А грех во храме отмолишь.

Олег опустил голову.

Тысяцкий, посчитав, что спор окончен, продолжил:

— Серебра брать побольше да золото вели из твоей сокровищницы взять. Таких, как Бердибек, золотом покупать надобно.

— Ты его знаешь, боярин?

— Нет, — мотнул головой тысяцкий, — но так полагаю. И жемчуг для жены. Хорошо бы завтра к середине дня управиться со сборами. — Он взглянул из-под бровей на князя, проверяя, как тот слушает. — Если велишь, пойду распоряжаться.

Олег поднял глаза. В них было страдание.

— Но ведь я с ним хлеб-соль делил...

— Хлеб-соль делил, а ответ перед Рязанской землёй ты один держишь, ни с кем не деля. Так велишь, великий князь, аль нет? Мне ещё всю ночь уряживать, надо нам раньше всех других успеть.

— Кто посольство возглавит? — спросил Олег.

— Думать надо. — Тысяцкий ничем не выразил удовлетворения от того, что добился нужного ответа.

— Ты, наверное, и это за меня решил!

— Я, великий князь, за тебя не решаю, — с лёгким упрёком сказал тысяцкий. — Я тебе предлагаю решение. Твоё княжеское дело выбрать. Волен согласиться и послать посольство, волен не согласиться. Золото целее будет, если, конечно, успеем в мещёрские болота увезти, когда Орда придёт.

— Посольство возглавит боярин Корней, — твёрдо произнёс Олег.

— Вот и хорошо, — быстро согласился тысяцкий, и князь понял, что мнения совпали. — Прям, смел, немногословен, что ты повелишь, то и скажет хану. Язык ихний с малолетства знает, без толмача обойдётся, уважение тем выкажет.