Владимир Куницын - Личный враг князя Данилова

Капитан выложил все, что слышал на коротком совещании, которое фон Бридель провел на станции. Знал он мало, но рассказал, что полк брошен на поимку партизанского отряда. Солдаты рады неожиданной остановке по дороге на фронт. С их точки зрения ловить партизан в лесу легче, чем воевать с русскими танками. Завтра, точнее сегодня с утра, оставшиеся полтора батальона полка охватят последнюю сторону треугольника, и начнется прочесывание леса.

Допрос закончили. Лемешев достал кинжал. Мелькнули глаза фрица, наполненные ужасом. Но Каранелли отрицательно покачал головой.

– Что ты предлагаешь? – спросил по-русски Данилов.

– Пусть идет к себе.

– Так расскажет же, что он нам сообщил…

– А ты думаешь, немцы сами не догадаются, если шлепнем его?

– Догадаются.

– Вот! А так он станет с пеной у рта доказывать, что никому ничего не говорил.

– Почему?

– А зачем ему под трибунал? – вмешался Лемешев, который понял замысел Луи. – Ты прав, Артист! Насколько я понимаю немцев, они никуда не двинутся, пока не разберутся с этим офицером. Он же командир роты?

– Сейчас спрошу, – переходя на немецкий, задал вопрос Каранелли.

– В любом случае, они с ним не один час потеряют, – сказал Олег.

– Вот и я также подумал. А время нам очень нужно.

«Эх! – второй раз за несколько дней вздохнул бывший сотрудник ИНО Александр Строгин. – Как тебя нам в Испании не хватало».

Насмерть перепуганного немца довели до лошадей.

– Можно руки не развязывать, – сказал Каранелли, запрыгивая на лошадь. – И так благодарен будет.

– Это верно, – произнес Лемешев, засовывая немцу мощный кляп в рот. Для надежности обмотал его тряпкой вокруг головы.

– Ну как? – спросил Олег.

– Отлично! Пусть топает, – отозвался Каранелли.

Всадники скрылись. Растерянный капитан стоял среди поляны. Потом вдруг в голову закралась мысль, что русские могут вернуться, и он припустил бегом по утреннему лесу.

Каранелли словно в зеркало смотрел, в котором отражалось ближайшее будущее. Фон Бридель собрался ехать, чтобы разобраться с исчезновением командира роты. Перед самым выездом была получена радиограмма, что капитан вернулся. Причем сделал это самостоятельно со связанными руками и кляпом во рту. Штандартенфюрер отменил выезд полковника и, забрав его с собой, поехал разбираться с офицером.

Через час ротный поведал историю, из которой следовало, что, оказавшись на полтора часа в плену у русских партизан, он вел себя как настоящий герой. За что его нещадно побили. (По дороге к своим офицер приложился к стволу сосны, поцарапанное лицо выглядело впечатляюще.) Потом удалось сбежать и спрятаться в кустах. Русские искали его. Один раз даже прошли совсем рядом. А когда уехали, то он смог вернуться.

Отто размышлял. Конечно, представить себе, что русские поговорили с немецким офицером и отправили восвояси, он не мог. Тогда что? Получается – сбежал? У него есть отличный аргумент в пользу этой версии – он жив.

Фон Бридель попросил ротного еще раз рассказать, что с ним произошло.

– Под утро, часа за три до рассвета, я поднялся, чтобы проверить посты. Начал с первого, и пошел вдоль дороги. После восьмого поста свет фонаря уперся в стену кустов. Я начал обходить ее. Потом очнулся уже в лесу. Там, за дорогой, – офицер показал рукой.

– Сколько времени прошло? Или вы не можете определить?

– Были утренние сумерки. Думаю, что не меньше двух часов.

– Хорошо. Сколько было партизан?

– Трое. Один в немецкой офицерской форме.

– Кто вас допрашивал?

– Этот лейтенант. Но мне показалось, что немецкий знают все трое.

– Почему?

– Он не переводил ответы.

– А были ответы?

– Номер полка, звание и фамилия записаны в удостоверении, какой смысл скрывать? – не смутившись, ответил капитан. Лемешев действительно заглядывал в документы и оставил их себе.

– Допустим. Что еще вы говорили?

– Больше ничего. Клянусь, господин штандартенфюрер! Меня били связанного! – поспешно добавил офицер.

– Хорошо. Что было дальше?

– Лейтенант что-то сказал по-русски. Мне заткнули рот. Потом один из них достал кинжал. Я понял, что меня хотят убить. Прыгнул в кусты и помчался, не разбирая дороги. Русские прозевали и погнались не сразу. Мне удалось спрятаться. Они искали недолго – сели на лошадей и уехали.

Штандартенфюрер снова задумался. Что известно русским? Армейский полк выдвигается на позиции. Если русские побывали на берегу Днепра, то сомнений, что противником будут партизаны, не должно быть ни у кого. Что делать? Даже если их полсотни, то воевать с полком они не смогут все равно. И попытаются уйти в сторону Орши. Но не сейчас, когда любого человека в поле видно за километр. Ночью, только ночью. А значит, нужно торопиться.