Джалол Икрами - Поверженный

— Народ Бухары встретил Энвер-пашу не так, как мы предполагали, — сказал Мирзо Абдурахим. — Митинг на Регистане был немноголюден, к тому же комсомольцы плотным кольцом окружили трибуны и не пускали ораторов.

— А все же речь Энвера с автомобиля произвела впечатление, — сказал Сайд Ахрори. — Такого в Бухаре еще не слышали… Я внимательно смотрел на лица и видел, что духовенство, вообще почтенные люди были поражены.

— По-моему, — вновь заговорил Мирзо Абдурахим, — нужно принять все меры, чтобы Энвер побывал в Афганистане и спокойно выполнил все задуманное, переговорил с заинтересованными государствами, собрал войско, деньги…

И тогда уже снова пересек границу. Наши предводители, такие, как Ибрагимбек, Асад Махсум, Фузайль Махсум и им подобные, пусть объединяются под знаменем Энвера, и уж тогда..

— Все эти наши разговоры напрасны без самого Энвера, — сказал Абдухамид. — Вот придет он, тогда и обсудим. Да где же он? Что с ним, Ахрори?

— Он должен с минуты на минуту появиться…

— Ему известно, кто у вас сегодня в гостях?

— Да, приблизительно знает, кто будет и о чем пойдет разговор. В эту минуту с улицы прибежал мальчишка и сказал, что идут гости.

Сайд Ахрори и Барот-бек ринулись навстречу. По довору, в сопровождении слуг Ахрори, шли трое. Впереди — Энвер-паша. Это был человек чуть ниже среднего роста, ни худой, ни толстый, глаза и брови черные, без бороды, узкая полоска усов красовалась на его верхней губе, на носу пенсне. Одет в защитного цвета галифе и китель английского покроя, в сапогах, на голове — каракулевая шапка.

Один из сопровождавших его, по имени Сами-паша, высокий, худощавый человек с продолговатым угрюмым лицом, также был одет в военный костюм — китель и галифе из темного сукна. Второй сопровождающий, Муиддин-бек, наоборот, был толст и неуклюж; военная форма плохо сидела на нем. Но его франтоватые черные усики, закрученные кончиками вверх, говорили о том, что он заботится о своей наружности И у него, как у Энвер-паши, на носу было пенсне.

Здороваясь с Саидом Ахрори и Барот-беком, гости, как и полагается, отдали хозяевам честь и представились.

— Добро пожаловать, добро пожаловать! — заговорил Сайд Ахрори по-тюркски. — Очень рад и горжусь, что вижу вас в своем бедном доме, вас, знаменитого героя мировой войны, зятя халифа мусульман, главнокомандующего исламскими войсками. Пожалуйте, милости просим.

Так же торжественно, в высокопарных выражениях приветствовал он обоих спутников Энвер-паши. Представляя им Барот-бека, сказал:

— Временно исполняющий обязанности назира внутренних дел. Гости вошли в комнату. Сайд Ахрори представил их тем, с кем они не были еще знакомы. Затем пошли бесконечные вопросы о здоровье, о самочувствии. Наконец сели за стол. Абдухамид Муиддинов указал гостям их почетные места, а он сам, Муин и Абдурахим сели напротив. Остальные расселись за столом согласно своим чинам и должностному положению. Хозяин дома повторил «добро пожаловать» и поднял бокал.

Все проговорили «аминь».

Гостям подали чай, предложили отведать сласти и соленые закуски, стоявшие на столе… На какое-то время установилась тишина. Ее нарушил Абдухамид Муиддинов, он обратился к Энверу с вопросом:

— Как поживаете? Не скучаете ли у нас?

— Благодарю вас. Я счастлив, дышу воздухом священной Бухары, хожу по земле этого благословенного края, наслаждаюсь!

— Да, — подхватил Сами-паша, — это священный город ислама и родина тюрков!

— Бухара и Самарканд, — продолжал Энвер, — возвеличены Тимуром Гураганом по велению святого Али. Все мы из рода Тимура, все мы происходим из великого племени тюрков… Здесь мы чувствуем себя как в родном краю.

— Мы счастливы и горды тем, что видим вас в священной Бухаре, — сказал Абдухамид, — но нам неприятно, что мы не можем оказать вам должного и достойного вас приема. Вы, конечно, знаете, что мы здесь связаны по рукам и ногам. Мы, находясь в собственном доме, не чувствуем себя свободными, чтобы принять как должно такого почтенного гостя.

— Все это весьма прискорбно! — заявил Энвер. — Я измучен этими обстоятельствами! Они терзают мне душу. Я теряю терпение… Мою родину, мой дом, мой Туркестан топчут чужеземцы!.. Могу ли я спокойно смотреть на это?! Я приехал сюда для того, чтобы посоветоваться с вами: как быть? Мы должны обсудить это совместно. Это требует наша нация, родина. Мы должны выполнить свой священный долг!

— Ас каким нетерпением мы ждали вашего приезда, чтобы выступить вместе, — сказал Абдухамид. — Мы надеялись, что вы до отъезда к нам сюда переговорите с заинтересованными государствами, которые готовы нам помочь, и мобилизуете для нашего благородного дела военную силу, оружие и хоть немного денег.