Анна Зубкова - Сказание о Раде и Алексее

И – с радостью смерть мученическую готовы были принять христиане, чтобы воспоследовать за Господом!

Так вера любое страдание – в очищение и преображение души обратить может. Вот – какова сила веры!

– Но зачем – обязательно мучения, страдания, смерти, которым конца не видно?

– … Не ведаю… Отчего-то не бывает иначе в мире греховном… Видно, через то – очищение от грехов обретаем, от мира сего – взгляд к Небесам устремляем, в смирении Мудрость Божию понять пытаемся…

… Помолчав, старец Николай добавил, словно отвечая на мысли, что не высказаны были Алексеем вслух:

– … Да прав ты, Алексей, в думах своих о том, что веруют люди в большинстве своём по-глупому… В слепой и фанатичной вере преступления страшные порою они вершат… И тем, что называют «верой своей», те злодеяния они оправдывают…

Не к Отцу Небесному вера таких людей устремлена, не к Иисусу, а к правилам и к обрядам якобы «спасительным»…

Вера, которая проистекает из страха, – делает человека рабом безмыслящим, слепым орудием тех, кто сей страх внушают!

Вера же, которая из любви к Богу взращивается, – приближает человека ко Господу!

Вот и выходят беды на земле оттого, что из страха – вера большинства людей растёт. Думают, что, если неправильный обряд исполнят, – то погибель их ждёт…

А ещё хуже того думают многие, что казнить тех, кто другой веры, – это есть подвиг, за который грехи простятся…

И есть те, кто безумие сие в людях малоумных поощряют и через то свою власть крепят над богатствами мирскими, над землями обширными. Вот это и есть преступление страшное, грех самый великий!

И не только среди православных такие беды множатся… И латиняне в странах своих инквизицию учинили…

Слабая душа – она боится «не так поверить» и за то в аду гореть вечно! И потому легко злодеям повелевать теми, кто обуреваемы страхами и предрассудками!

А сокрушённая, сломанная вера иногда всю жизнь человека рушит, в отчаяние и бессмысленность обращает. Вот верил-верил человек, а потом сказали ему, что неправда то, как он верил, что вера его неверна была и по-новому верить надо… – и сокрушается вера…

И цепляются люди хоть за какую-то «спасительную», на их взгляд, «правильную» веру…

Слабые душами и скудные умом ощущают себя потерянными, если то, во что они верили, вдруг называют ересью, заблуждением, преступлением. Оказывается такой человек перед выбором непосильным: кому теперь верить – не знает. Потому, что вера такого человека была не глубока. И такую веру переменить на новую и пойти за другим лидером хочет скорее такой человек, и в «спасительность» новых обрядов верить хочет скорее начать…

Легко сокрушается вера, если нет в ней любви к Богу и глубины понимания!

А Суть веры несокрушимой – это сам Бог! С такой верой – ничто не страшно!

Раз в год, в летнюю пору, отправлялся Алексей в город, где была торговля солью. Городок сей на пути в Сибирь вырос вблизи месторождения соли, и потому имел развитие торговое.

Покупал здесь Алексей то немногое, что в их со старцем Николаем жизни необходимо было. Также – письма отправлял, что старец велел, и от других людей из деревни прошения брал, если были таковые, – чтобы отправить. На эти несколько дней в городе он останавливался у местного дьяка или у воеводы. Составлял бумаги различные многим людям, приходящим со своими проблемами, и за то имел запас чернил, бумаги да немного денег – на нужды их со старцем насущные: ту же соль, например, чтобы грибы да овощи на зиму запасти.

А в этот год летом это не довелось сделать.

Была уже поздняя осень, когда Алексей, завершив все хозяйственные дела в скиту, отправился в город. Там всё сладилось успешно.

Обратно возвращался Алексей в радостном расположении духа. На сердце легко было от ощущения, что малая толика пользы была людям в его советах, что помощь, хоть и не великая, была от дел и слов его для людей, с которыми он беседы имел.

Погода стояла ясная, первый морозец прихватил раскисшие было от дождей дороги – и шагалось легко.

Солнышко – словно в прощальной ласке – лучами гладило последние золотые листочки на берёзках…

… Разбой на дорогах был в те времена неудивителен.

Бежали люди в леса с каторги, бежали от повинности воинской, бежали из монастырей и скитов от жестоких устоев веры новой или фанатизма веры старой, бежали и от лютости помещиков и новых заводчиков горного дела. Находили убежище они в таёжных лесах, а некоторые из них сбивались в шайки и искали поживу на дорогах торговых.