Анель Арчер - Долина Дюн – II. Часть 2

– Давай же, – яростно шептала Кларисс, – подойди ближе. Ещё ближе! Кровь Христова, ещё! Я выпущу твои поганые кишки, чтобы духу вашего здесь больше не было!

Она видела его профиль с резкими чертами. Видела, как вздымается его могучая грудь, скрывающая хрупкое сердце. Чувствовала его азарт и гнев. Он будет биться до последнего. Будет осаждать и штурмовать крепость столько, сколько потребуется. Валлийцы могли пойти на таран, но дереву не справиться с железом, однако дерево способно справиться с плотью – именно с такой мыслью Кларисс выпустила вторую стрелу.

С лёгким свистом та покинула крепость и, описав дугу, вонзилась предводителю в правый бок – он не успел добежать до лучника, прятавшегося у подножия холма. Вскинув руки, вожак завалился на спину, и к нему бросились сразу четверо воинов. С замиранием сердца Кларисс смотрела, как они оттащили его за холм и стрельба прекратилась. В воздухе повисла напряжённая тишина.

Не веря собственным глазам Кларисс видела, как валлийцы начали отступать. Видела, как они бросились врассыпную в сторону леса. Видела, как перед Иннисом остались лежать только раненые и убитые. Ветер, срывавший пожелтевшие листья с деревьев, нёс их на распростёртые тела, которые словно растворялись в клубах поднявшейся пыли…

Быстрый как ветер

Оставляя Нормандию, Уильям полагал, что они успеют добраться до Парижа за пару дней при хорошей погоде. Однако дорога не задалась – проливные дожди размывали путь, начинали застревать повозки. Пару раз, чертыхаясь, он вместе со всеми вытаскивал колёса, подсыпал в ямы камни, в результате чего одежда рыцарей была настолько заляпана грязью, что их можно было принять за бродяг. Внутренне Уильям посмеивался над этой ситуацией, которая мигом сбивала спесь с более напыщенных сеньоров и вельмож. В Париже у них было буквально два дня, чтобы привести себя в порядок, заменить колёса на обозах и двинуться в путь, который пролегал через Бургундию [23]и Ломбардию [24]в Рим.

За Парижем простирались поля, насколько хватало глаз. На пологих склонах холмов уже отцветали последние цветы. Завершался сбор урожая, поэтому до самых сумерек на пашнях трудились люди – собирали пшеницу и виноград. Уильям поморщился, вспомнив, жёсткие ячменные лепёшки, которые приходилось грызть на протяжении всего пути, запивая вином, разбавленным водой со вкусом болотных трав [25]. И только вечером, когда рыцари разбивали лагерь, можно было сварить бобовую похлёбку, поджарить дичь и выпить хорошего французского вина. Пока установилась сухая и тёплая погода, отряды ночевали в поле с подветренной стороны холмов.

– Горы впереди, – сказал Уильям своему рыцарю Олафу, который после Парижа ехал рядом с ним и с Жаном. – Бургундия.

– О-о, виноградники и прелестные женщины, – Олаф выпрямился в седле и набрал полную грудь воздуха. – Моя мать родом из Бургундии, милорд. Самые спокойные края, где можно встретить старость в окружении внуков, рассказывая о былых подвигах. Вот представляю, как я, убелённый сединами, рассказываю мальцам, как правильно держать копьё. Они, конечно, ни черта не понимают, и просят повторить приём. Я, пытаясь разогнуть больную спину, показываю, как пробить броню врага. Но вот на крыльцо выходит моя старушка-жена и говорит: «Мой старичок, тебя ждёт кружечка доброго эля». И уже вечером я рассказываю внукам о том, как моё копьё не раз обагрялось кровью неверных под Иерусалимом. Жан, а какое будущее ты хочешь?

– Милорд, я просто хочу, чтобы меня посвятили в рыцари, – оруженосец Уильяма не удержался от вздоха. – Мой дед в лавке уже всем рассказал, что я вернусь из Святой земли рыцарем.

– В твои годы я был конюхом, – Олаф присвистнул. – Милорд не даст соврать, что мы с ним уже полжизни воюем бок о бок. Вспомнить хотя бы тех скоттов, которые сожгли бы леди Кларисс, если бы мы не подоспели вовремя! Клянусь рукоятью своего меча!

– Как это было? – Жан во все глаза смотрел на рыцаря.

– Это было лет десять назад, – Олаф бросил быстрый взгляд на Уильяма, и, дождавшись кивка, продолжил: – мы ехали на коронацию Вильгельма Руфуса и застряли в Йорке. Помню, дождь хлестал как из ведра! И тут мы решили, что самое время поохотиться: каша и похлёбка уже порядком надоели. В лесу встретили лань и решили, что должен быть знатный ужин, но не тут-то было! Милорд пришпорил коня и погнался за ней, поэтому мы быстро потеряли его из вида. Пока искали его в лесу, подстрелили пару зайцев, а тут и он возвращается – глаза дикие, словно увидал саму смерть! Говорит, надо во весь опор гнать лошадей обратно к Иннису.