Анель Арчер - Долина Дюн

Пойдут на всё, чтобы ещё раз показать английскому королю своё неповиновение, и спровоцировать войну. Шотландцы открыто ненавидели норманнов и распускали чудовищные слухи. Называли их приспешниками дьявола. Верили, что если прольётся нормандская кровь, то на этой земле уже ничего не вырастет. Убеждали, что у норманнов есть рога, хвосты и раздвоенные копыта. Они крадут младенцев и превращают людей в рабов. Играют их судьбами! Насилуют женщин и сжигают целые деревни дотла! Что должен во всём этом делать Уильям, который за свои двадцать три года никогда не сталкивался с шотландцами? Как ему организовать воинскую дисциплину среди непокорного и враждебного народа? Роджер стиснул зубы. Если бы в тот вечер он присутствовал на ужине с сыном, вернувшимся из Чичестера, то смог бы предложить Вильгельму другой вариант решения конфликта с шотландцами. Но уже поздно…

Роджер смотрел, как под своды обители Эдуарда Исповедника вступила его будущая невестка. Гордо поднятый подбородок дрожал, выдавая её волнение. Зеленоватые глаза горели воинственным пламенем. Длинные золотистые локоны рассыпались по плечам, сверкая на тёмно-красном свадебном платье. Кларисс медленно шла по ковровой дорожке, и величественное пение монахов словно обволакивало её невысокую гибкую фигурку. Непокорная. Она будет считать его сына врагом. Будет сражаться с ним не на жизнь, а на смерть.

Когда Кларисс в сопровождении своего отца приблизилась, Роджер заметил, насколько они разные. Если в напряжённой позе и в злых глазах девушки чувствовался вызов, то её отец, Ангус Маккей, с его мягким внимательным взглядом и слегка дрожащими руками вызывал доверие. На его плечах красовался чёрно-синий плед клана, который Ангус носил с тем же достоинством, как Уильям – герб дома де Клер. Роджер подумал, что, возможно, с тестем его сын сможет найти общий язык. Отец Кларисс славился умением улаживать конфликты и находить компромиссные решения. О его мятежном брате и дочери так сказать было нельзя.

Роджер чувствовал растущую вину внутри. Он сам отдал сына в волчье логово. Отдал его на растерзание! Не замолвил слово перед королём, а остался в стороне. Понадеялся, что вмешается кузен Ричард, который восседал рядом с Вильгельмом на том ужине. Но кузен лишь пожал плечами, мол, король уже стар и мнителен, ему всюду мерещатся заговоры. А Уильяму это будет хорошим уроком – на войне не всегда удаётся договориться с врагом, а его нужно либо подчинить, либо истребить. И если его молодая жена с вздорным характером не понимает нормандских законов, то она и её клан дорого за это заплатят. В это мгновение Роджер словно наяву увидел печальное лицо покойной жены, которая души не чаяла в младшем сыне. Она бы не простила мужа за то, что он безучастно стоит рядом с Вильгельмом и Ричардом. Смотрит, как венчающиеся предстают перед священником и склоняют перед ним головы. Произносят брачные обеты…

Кларисс что-то прошипела, когда Уильям надел ей витое золотое кольцо на палец. Её глаза метали молнии. В этот момент она напоминала дикую кошку. Не такая девушка должна быть рядом с ним! Не с такими злыми глазами, готовыми испепелить всё нормандское вокруг себя. Симпатичное округлое лицо с россыпью едва заметных веснушек разительно отличалось от утончённых черт нормандских дам. Кларисс была порывистой, дёрганой, словно на иголках. Пыталась держать себя в руках, но лишь до крови кусала губы и сжимала кулаки. Единственная и избалованная дочь Ангуса. Выросшему при королевском дворе Уильяму придётся действительно нелегко. Оставалось уповать на то, что ему хватит твёрдости и образованности, чтобы управлять этими землями. В свои пятьдесят девять лет Роджер понимал, что для его сына это может оказаться непосильным бременем.

– Ego conjimgo vos in mat-rimoiiium in nomine Patris, et Filii, et Spirit! Sancti [1], – торжественно произнёс отец Дамьен, и молодые поднялись.

Роджер почувствовал, как у него ёкнуло сердце. Его сын поцеловал молодую жену в лоб. В её прищуренных глазах отчётливо читалось предупреждение, смешанное со страхом. Она гордо вскинула подбородок и переглянулась со своим лысым краснолицым дядей, стоящим в окружении двух королевских стражников – Вильгельм согласен был обменять заложника только на этот брак. Баллард Маккей хитро прищурил глаза точно так же, как и Кларисс. Они были одной крови, и на их лицах читалась мрачная решимость. Роджер нахмурился, предчувствуя недоброе.

Возможно, Вильгельм был прав, незамедлительно устраивая этот брак.

Читать дальше