В. Ивлев - Стерлитамакская трагедия

До сих пор в нашем обществе преобладает детский, упрощённый взгляд на историю гражданской войны в России, которая трактуется как борьба «красных» и «белых». Стерлитамакская трагедия 1918 года наглядно демонстрирует, что в реальной жизни всё было намного сложнее.

1918 год в истории России стал годом, насыщенным эпохальными событиями. Начинался он в одной России, а закончился в совершенно другой, изменившейся до неузнаваемости.

Всякое действование во времени и пространстве есть реализация соответствующей идеи. В 1918 году казавшиеся долгое время незыблемыми политические идеи быстро изменялись, столкнувшись с суровой действительностью, а вместе с идеями изменялись и их носители. Большевики ещё в январе 1918-го делились властью с эсерами, сотрудничали с националистами, не препятствовали парадам суверенитетов вплоть до самоопределения наций и народностей с последующим отделением некоторых из них от России, а летом того же года приняли идею единой и неделимой России и установили власть одной партии, то есть диктатуру. С того момента они уже именовали себя коммунистами.

Старая большевистская гвардия в большинстве своём погибла в боях, от голода, холода и болезней. Во второй половине 1918-го в ряды коммунистической партии начало приходить массовое пополнение, в большинстве своём незрелая молодёжь, энтузиасты, слабо образованные, ожесточённые войной, нетерпимые к чужому мнению, сторонники простых решений. Поэтому отождествлять дореволюционных большевиков с коммунистами, которые приняли страну после гражданской войны, неправомерно.

На примере Стерлитамака 1917-1918 годов видно, насколько богатой была политическая палитра России до начала второй, ожесточённой фазы гражданской войны. Отличительной особенностью советских органов власти в Стерлитамаке до июля 1918-го была разумная, взвешенная политика, основанная на сотрудничестве со всеми революционными силами, включая умеренно националистические, с опорой на традиции местного самоуправления. Старые большевики, в лице авторитетных лидеров, в условиях изоляции от центральных органов власти, в окружении врагов, сделали всё, чтобы не допустить в городе хаоса, разгула преступности, погромов, межнациональной вражды, голода и эпидемий. Стерлитамакский ревком представлял собой коалицию большевиков и эсеров, причём эсеры имели преимущество, поскольку контролировали воинский гарнизон города. Стерлитамакский ревком не сбежал, не бросил город на произвол судьбы, но остался с народом после того, как Стерлитамак был захвачен врагами. Все ревкомовцы и многие советские работники города и уезда были злодейски убиты. Большевики и эсеры, русские и башкиры, татары и украинцы лежат в одной братской могиле, в «Старом городе» Стерлитамака.

В июле 1918 года, в самом начале гражданской войны, в Стерлитамаке сошлись четыре идеи. Против сторонников идеи советско-социалистической единым фронтом выступили носители либерально-социалистической, европоцентристской и консервативной идей. Строго говоря, «белые» в захвате Стерлитамака в июле 1918 года не участвовали, ибо белое движение к востоку от Волги сформировалось позже, в ноябре того же года (Колчак).

Инициаторами нападения на мирный город Стерлитамак были Комуч и Чешский легион.

Комитет членов Всероссийского Учредительного собрания(сокращённо Комуч) стал первым альтернативным правительством России после Октябрьской революции. Организовали его бывшие члены Учредительного собрания, которые не признали роспуск Собрания большевиками 19 января 1918 года, в подавляющем большинстве эсеры.

Комуч позиционировал себя как революционный орган и ставил своей целью создание парламентской республики на территории России. При этом его руководители были готовы на любые уступки ради сохранения своей власти, в том числе на сотрудничество с интервентами. Уголовное законодательство Комуча было невнятным, что позволяло исполнительной власти на местах толковать его по своему усмотрению. Например, 20 июня 1918-го вышел приказ о привлечении гражданских лиц к военному суду, приговором которого, как правило, был расстрел. Одним из оснований для привлечения гражданских лиц к военному суду было «сопротивление властям», что создавало широкий простор для произвола.

Чешский легионсостоял в основном из военнопленных, молодых людей, неискушённых в политике. Их целью было скорейшее возвращение на родину, не с пустыми руками, чтобы там добиться независимости от Австро-Венгрии. В России они называли себя «Чешско-Словацким революционным войском». Как истинные европейцы немецкого толка, чехи видели себя носителями высшей, передовой цивилизации в варварской стране и действовали по обстоятельствам, не гнушались грабежами и массовыми казнями мирного населения. Проблемы туземцев их интересовали настолько, насколько они затрагивали их шкурные интересы.