Игорь Додонов - «Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

Вечером 15 августа 1советский нарком иностранных дел пригласил для встречи посла Германии в СССР Шуленбурга. Тот зачитал телеграмму

____________________________

1Обратите внимание, счет, в прямом смысле слова, пошел на часы. А министр иностранных дел Франции Ж.Бонне позволил себе роскошь двое суток не докладывать своему правительству о ситуации на советско-французско-английских военных переговорах.

Риббентропа (министра иностранных дел рейха), в которой выдвигались предложения по нормализации советско-германских отношений. Как докладывал в Берлин Шуленбург, Молотов выслушал его «с величайшим интересом» и «тепло приветствовал германское намерение улучшить отношения с Советским Союзом» [88; 57-58]. Предметом обсуждения стала возможность подписания пакта о ненападении и оказание Германией влияния на Японию с целью улучшения советско-японских отношений. Молотов запросил мнение германского правительства о совместных гарантиях Прибалтийским странам. Кроме того, речь шла о заключении широкого хозяйственного соглашения [88; 58], [70; 199-200].

Уже к полудню 16 августа немцы дали положительный ответ на все обсуждавшиеся накануне вечером вопросы. Риббентроп сообщил, что готов прибыть в Москву в любое время после 18 августа [88; 58].

Но Советы не спешат. Молотов назначил встречу Шуленбургу только в 8 часов вечера 17 августа. На этой встрече он высказывается за поэтапное движение: сначала заключение торгово-кредитного соглашения, потом – обсуждение пакта о ненападении. Предложение Риббентропа о визите в Москву Молотов воспринял положительно, но сказал, что объявлять официально об этом пока рановато. Шуленбург даже передал наркоминделу текст соглашения, но Молотов не был впечатлен [88; 58].

18 августа Молотов заговорил об отсрочке визита Риббентропа в Москву. Шуленбург был в отчаянии: кажется, подписание пакта с СССР срывалось. Но в 5 часов вечера германского посла вызвал к себе Молотов: СССР был готов немедленно подписать торговый договор, что в этот же день и было сделано [88; 58-59].

Утром 19 августа советская сторона дала согласие на приезд Риббентропа в Москву 26 или 28 августа, и Молотов вручил Шуленбургу советский вариант пакта о ненападении [88; 59].

Для Гитлера неделя – долгий срок, и он лично обратился с письмом к Сталину, прося его принять Риббентропа не позже 23 августа, ссылаясь на напряженность отношений с Польшей и на то, что конфликт может разразиться в любой момент [88; 59].

Сталин дает ответ 21 августа вечером: Риббентроп может прибыть в Москву 23 августа [88; 59].

Кстати, 21 августа Германия предложила Лондону принять для переговоров Геринга. Англичане согласились! Гитлер отменил визит Геринга в Лондон 22 августа: фюрер отдал предпочтение соглашению с Россией.

Итак, перед нами два ряда событий. Первый связан с советско-франко-английскими отношениями, второй – с советско-германскими. Попытаемся совместить два этих ряда.

До 14-15 августа советская сторона относится к переговорам с англичанами и французами вполне серьезно (несмотря на четырехмесячное мотание нервов и проволочки, несмотря на явное затягивание в отправке военных миссий, несмотря на низкий уровень военных делегаций англо-французов и даже несмотря на казусы первых двух дней переговоров (см. выше)). Но вот 14 числа выясняется, что никакими реальными планами и полномочиями английская и французская миссии не обладают, что западные политики и военные не урегулировали вопросы с Польшей и Румынией. После 14-го числа Сталин надеется, что это урегулирование будет проводиться сей момент: пока английские и французские военные сидят здесь, в Москве, английское и французское правительство надавят на поляков и румын. Но 15 августа ничего не изменяется. Сталину становится ясно, что то, что сейчас происходит в Москве, и впрямь, более походит на комедию. К вечеру 15-го числа он дает указание Молотову двинуться навстречу немцам. Последние еще с начала 1939 года начали зондаж возможности заключения с Советским Союзом политического соглашения. И Сталин, принимая во внимание неудачный опыт создания системы коллективной безопасности, опасаясь оказаться один на один с сильным агрессором, которого западные демократии явно подталкивали на Восток, стал держать в уме возможность политического урегулирования с немцами. Но, повторяем, до 15 августа 1939 года Советский Союз никаких реальных шагов в этом направлении не предпринимал. Все отношения с немцами сводились только к торговым связям.