Эдвард Радзинский - Тайны Французской империи

Придворная сцена. Неизвестный художник. XIX в.

Рукотворное озеро с островком посредине, будто бы созданное самой природой. И грот, и античные руины, и небольшой божественный храм Аполлона, где Амур из мраморной палицы Геркулеса строгал любовные стрелы; деревья и цветы, растущие в Африке, Индии и по всей Европе. Весь этот пир природы и красоты вместил ее парк площадью всего в два с небольшим квадратных километра.

Вот эти два квадратных километра и разгромили окончательно богатейшую казну Европы.

Неоценимый вклад в этот разгром внесла знаменитая Деревушка.

В Деревушке воистину царствует сельская идиллия, божественная простота, как ее представляла королева. Крестьяне и крестьянки, одетые в прелестные народные одежды со старинных гравюр, пасли маленьких коровок, украшенных цветными бантиками. Белоснежные лебеди плавали по небольшому озеру, задумчиво вертелось колесо старинной голландской мельницы… И прелестные маленькие хижины с художественно облупленными стенами — здесь живут эти нарядные крестьяне.

Но главное — все вокруг соразмерно хозяйке. Миниатюрная Антуанетта, миниатюрный дворец, миниатюрный парк, миниатюрная деревушка, миниатюрные коровы… Все так гармонично!

Она «спаслась здесь» (ее слова) от грандиозности Версаля и тупой неумолимости Этикета.

Но она оставит в Версале не только Этикет. Она бросила там свой двор — многочисленных старых дам из знаменитейших фамилий Франции. Они сидели без дела во дворце и ненавидели ее!

Антуанетта превратила Трианон в маленькое суверенное государство, где правили Развлечение, Галантность и она сама — Королева Рококо. Здесь вместе с нею веселятся «наши» — так она называет свое окружение (и так же будет звать свое окружение последняя российская царица). Никто без приглашения Антуанетты не может появиться в ее царстве.

Только некий господин!

Императрица Мария-Терезия. Мартин ван Майтенс. 1750 г.

Над миниатюрным озером поставили вышку. В ней — дозорный. Его задача вовремя сообщить о приходе этого очень скучного господина, которого приходится терпеть «нашим». Господин появляется один, молча сидит с нею и ее веселыми молодыми друзьями — он не знает, о чем с ними говорить и что ему делать. Он ничего не умеет — ни танцевать, ни рассказывать пикантные истории, ни играть в карты. Помолчав некоторое время, господин уходит.

Этот докучливый гость — король Франции, которого Антуанетта в письмах к матери называла «наш бедняга».

Мать написала ей испуганно:

«Горе стране, где короля смеют называть беднягой».

Да, король — очень добрый человек. Но не забудем слов Наполеона:

«Когда мне говорят, что в стране правит добрый король, я говорю: какое неудачное у них правление».

Что же касается королевы… Молодая красавица, ненавидящая старость, законодательница моды, великолепная мотовка, демократка, презирающая королевские традиции, посещающая скандальные ночные балы, не прочитавшая ни одной книги… Сейчас она была бы обожаема народом, стала бы новой принцессой Дианой!

Но в век просвещения ее презирал авангард Нации. Трианон завершил дело — поссорил ее и с аристократией, и с буржуа, и с простым народом.

Ибо там, за высокой стеной ее чудо-дворца, — нищие деревни, разоренные беспощадными налогами, и буржуа, ненавидящие мотовку-королеву.

Когда король впервые посмел сообщить ей о жалобах на налоги, она ответила весело:

— Объясните этим господам: монархия — очень красивая, но очень дорогая вещь. Пусть платят!

И они платили. Пока.

В стране начинает создаваться мощная оппозиция. Как уже не раз бывало во Франции, вождем ее становится аристократия.

Вождь аристократической оппозиции — принц крови, блестящий представитель младшей ветви Бурбонов, герцог Филипп Орлеанский.

Мария-Антуанетта с детьми и графиней Полиньяк в Трианоне. Неизвестный художник. XIX в.

Но мы с вами в галантном веке. И для того, чтобы герцог Орлеанский стал главой оппозиции, нужна была дама.

В отличие от Людовика Шестнадцатого, герцог был истинным Бурбоном, то есть жил по закону предков — дам менял беспрестанно. Пока не появилась она …