Сергей Махотин - Марфа окаянная

Великий князь Иван Васильевич принял вестника от Холмского, сына боярского Ивана Замятню, остановившись в ямском селении Яжелбицы, в трёх днях пути до Русы. — Иван Замятня (Замятин) — сын боярский московский, находился в отряде князя Д. Д. Холмского и был послан им с известием о Шелонской победе к великому князю Ивану III. За привезённую добрую весть Замятня был пожалован землями и чином окольничего.

Яжелбицы — село в Новгородской земле. Принимая там новгородских послов в 1471 г., великий князь Иван III вложил в это символический смысл: в 1456 г. там же его отец Василий II после победы над Новгородом заключил выгодный договор. Теперь Иван III демонстрировал преемственность своей политики с политикой отца и придавал своей акции оттенок завершения трудов Василия II но покорению Новгорода.

Сюда же прибыли и братья его с ратями: Юрий, Борис и Андрей Большой. — Юрий Васильевич (1442 — 12.09.1480), князь Дмитровский, Можайский, Серпуховский и Хотуньский, второй сын великого князя Василия II. Отличался независимым правом, но должен был до смерти своей подчиняться старшему брату — великому князю Ивану III. Участвовал во всех его походах, в частности на Новгород в 1471 г. После смерти (князь Юрий был бездетным, так как Иван III запретил ему жениться) Иван III присвоил себе удел князя Юрия, что послужило причиной раздора между Иваном III и младшими братьями, желавшими получить долю в наследстве князя Юрия.

Андрей Васильевич Большой (1446 — 1493) — князь Углицкий и Звенигородский, третий сын великого князя Василия И. До 1480 г. беспрекословно подчинялся старшему брату — великому князю Ивану III, участвовал во всех его походах, в том числе на Новгород в 1471 г., но после смерти князя Юрия Васильевича потребовал доли в его наследстве, вступил в конфронтацию с Иваном III, завершившуюся тем, что в 1492 г. князь Андрей был заточен в темницу, где вскоре и умер. По легенде, Иван III любил Андрея Большого больше всех своих братьев и очень сожалел о его заточении, но не мог освободить князя Андрея, так как считал, что это привело бы к новой междоусобной войне.

Борис Васильевич (1450 — 25.05.1494) — князь Волоцкий, шестой сын великого князя Василия II. До 1480 г. беспрекословно подчинялся старшему брату — великому князю Ивану III, участвовал во всех его походах, в том числе на Новгород в 1471 г., но после смерти князя Юрия Васильевича потребовал доли в его наследстве и с тех пор время от времени вступал с ним в споры, отстаивая свои удельные права. В 1492 г. после заточения князя Андрея Большого, опасаясь подобной участи, бежал в Литву, но скоро вернулся, был прощён и княжил в своём уделе до смерти.

...посадника и московского боярина Дмитрия Борецкого, с ним Василия Селезнёва Губу, а от житьих людей — Киприяна Арбузьева да Еремея Сухощёка казнить немедля отсечением главы!.. — Во-первых, казнены были не четыре человека, а больше: Софийская II и Типографская летописи упоминают имена Борецкого, Селезнёва, Арбузьсва и Сухощёка «сотоварищи» (Полное собрание русских летописей, СПб., 1853, т. 4, с. 193; Пгр., 1921, т. 24, с. 190). Во-вторых, автор передал не все тонкости казни начальников новгородского войска. Случай этот был беспрецедентным в российской истории: военнопленных бояр, знатных людей никогда не казнили, но всегда назначали за них выкуп или, в очень редких случаях, посылали на время в заточение. Иван III решился на казнь новгородцев, поскольку стремился всеми возможными способами продемонстрировать, что его поход не обычное, не раз бывавшее ранее, наказание Новгорода за «непокорство» и несвоевременную уплату дани. Иван III желал раз и навсегда покончить с самостоятельностью Новгорода и самоуправством новгородских бояр. Поэтому он и приказал произвести невиданный ранее акт устрашения — казнь военачальников. Но тем не менее Иван III не мог полностью преступить старинных традиций и предать смерти всех воевод. Были избраны лишь четверо, казнить которых Иван имел право в соответствии с юридическими нормами того времени: Дмитрий Борецкий был боярином великого князя Московского, его выступление против своего господина, естественно, рассматривалось как измена, и Иван III имел право наказать своего слугу. Василий Губа Селезнёв находился в прямом подчинении Дмитрия Борецкого, был фактически его слугой и, но нормам средневекового права, должен был наравне со своим господином отвечать за все их совместные Действия. Еремей Сухощёк находился на службе архиепископа Новгородского и, позволив части своих войск участвовать в сражении, нарушил тем самым запрет своего господина (архиепископ позволил своему полку сражаться только против псковичей и запретил поднимать оружие против Москвы), то есть мог рассматриваться как изменник и обманщик. Иван III повелел казнить его от имени архиепископа, и Феофил позднее одобрил это решение. Киприан Арбузьев в 1460-х гг. жил в Москве и служил в войске великого князя. Его выступление против бывшего своего господина также было рассмотрено как измена, за которую Иван III мог наказать своего неверного слугу. Таким образом, выбор приговорённых к смерти был не случаен и объяснялся не тем, что казнённые были самыми ярыми противниками Москвы, а тем, что только их Иван III имел право наказать смертью.