Не на шутку разгневался Фёдор Матвеевич. Его самого удивляла инструкция. Там ведь что писано? Построить бот, плыть вдоль земли на север, каб проведать, не сходится ли она с Америкой... Ну, построят бот... Ну, проведают... А дальше-то что? Нешто за таким пустяком экспедицию снаряжать надо? Это ведь не матроса послать лотом глубину промерить... Нет... Что-то было у императора ещё надумано, а что? Теперь уже не сведаешь... Побагровело от гнева лицо генерал-адмирала.
— Я спрашиваю! — уже не сдерживаясь, закричал на Беринга. — Господину капитану не ясны пункты инструкции?!
— Инструкция мне ясна, господин генерал-адмирал! — вытянув руки по швам, ответил Беринг.
Схлынул гнев Апраксина. Чуть раздвинулись в усмешке плотно сжатые губы Фёдора Матвеевича.
— Это очень хорошо, капитан... — сказал он, остывая. — Распоряжение сие покойный государь, за болезнью своею, моему попечению поручил, дабы точно по сим пунктам исполнено было... На мою помощь можешь надеяться... Я уже Михайле Владимировичу Долгорукову, губернатору сибирскому, письмо составил. Слухай...
И, взяв со стола бумагу, прочёл вслух:
«В надежде вас яко моего благодетеля... отправился отсюда в Сибирь морского флота капитан Беринг с порученною командою, которому по прибытии в Охоцк велено зделать боты и на оных следовать, как на то данная ему инструкция повелевает, которого извольте принять благоприятно и в потребностях ево к той экспедиции прикажите чинить всякое вспоможение. О чём паки прилежно прошу изволите ко оному приложить свой труд и производить с осторожностью...»
Беринг поклонился, принимая письмо.
И тут снова стальным холодом резанули его глаза генерал-адмирала.
— Составленную императором инструкцию должно исполнить в точности! За тое и спрос с тебя, капитан, будет! Уразумел?
— Уразумель... — ответил Беринг.
На следующий день Беринг с лейтенантом Мартыном Шпанбергом выехал из Петербурга в Вологду, а 16 февраля — уже всем обозом — двинулись дальше и ровно через месяц прибыли в Тобольск.
Наконец-то увидели и в Сибири неведомую ещё здесь форму морских солдат. Испуганно крестились бабы вслед красноногим матросам. Дивились, разглядывая многопудовые якоря, бывалые казаки. Непредставимо было, что через горные перевалы и топкие болота, через бесконечные тысячи вёрст перевезли все эти тяжести.
Умер Пётр, но воля мёртвого царя гнала посуху корабли с запада на восток. Отрывисто звучали в подгнивших острожках непривычные морские команды. Казалось, вся Сибирь превращается по воле покойного императора в корабль. Куда, в какие времена суждено плыть ему?
Скребли в затылках сибирские купцы, грозно хмурились всевластные местные воеводы. Подобно набегу неприятелей, опустошало города снаряжение экспедиции. Оставив свои работы, строили дощаники тобольцы. Казаки прислушивались по вечерам к тягучим песням, думали о своём.
«Занесла меня кручинушка... — пели у костров матросы. — Что кручинушка велика-ая — служба грозна-ая государева...»
Уносился в насторожившуюся тайгу печальный напев.
Когда сошёл с Иртыша лёд, на четырёх барках двинулись в путь. Здесь, на Иртыше, Алексей Ильич начал вести морское счисление.
«Оное чинится для проверки меркаторской карты и узнания, верно ли она сочинена...» — записывал он в путевом журнале, но на самом деле, словно координаты островов в открытом море, исчислял Чириков местоположение затерявшихся в океане тайги городков, потому что это напоминало ему морское плавание. Записи Алексей Ильич вёл теперь сам. Ещё на Оби, у Самарского яму, Беринг послал на лодке гардемарина Чаплина с капралом и десятью солдатами в Якутск, чтобы поторопить тамошнего воеводу с отправкой в Охотск плотников.
С великим трудом и бережением дошли до Маковского острога в истоке Кети... Здесь сгрузились с дощаников и волоком пошли в Енисейск. Дошли. А там опять задержка. Дощаники для дальнейшего плавания были ещё не готовы.
— Кабы указали, с какого места людей взять... — чесал в затылке енисейский воевода. — Тогда б конешное дело... Или денег прислали, плотников нанять...
— Вижу, будто нарочно остановка учинена! — вспылил Алексей Ильич. — Капитан Беринг повинен будет господину губернатору в Тобольск отписать о воровстве этом!
— Дак ведь чего же? — не испугался воевода. — Коли положено, надобно писать. Служба у вас такая... Экспедиция... Надо сообщать, попятное дело. А я бы и рад помочь, да возможностев нет. Столько экспедиций зараз... Мыслимое ли дело такую ораву кормить?
Читать дальше