Майя Лунде - История пчел

Нелли и Роб ужасно хвастались. У них, мол, появилась целая толпа новых друзей. И сыпали именами: Лори, Марк, Ранди, Стивен. Я в них совсем запутался. Каждую неделю они все вместе отправлялись в местный дом культуры на завтрак — дескать, платишь пять долларов и получаешь кучу еды, тут тебе и блины, и бекон, и яйца, и жареная картошка. И нас они тоже уговаривали перебраться к ним поближе, впрочем, не только нас — они, видать, решили весь Отим перетащить во Флориду. Но я-то понимал, в чем суть. Там, на берегу глубоководного канала, Робу с Нелли было ужасно одиноко. Жить вдали от семьи и друзей непросто, и еще сложнее взять и уехать от всего, к чему за целую жизнь привык. К тому же лето во Флориде — самый настоящий ад. Духота, жарища и жуткие грозы по нескольку раз за день. Зимой-то там наверняка вполне терпимо, но после такого лета каждому захочется нормальной зимы, со снегом и морозцем. Эмме я об этом сто раз уже говорил, но она не сдавалась. Твердила, что пора нам сесть и решить, как мы будем жить в старости. Она все никак не могла понять, что я-то уже решил. Мне хотелось оставить после себя что-нибудь путное, наследство, а когда у тебя на старости лет только и есть, что древняя развалюха, которую и продать-то сложно, — это последнее дело. Да-да, я тоже почитал кое-что про рынок недвижимости во Флориде. Изучил вопрос, так сказать. И понял, что вовсе не случайно эти распрекрасные дома не разлетелись как горячие пирожки в первые же дни после того, как их выставили на продажу.

Нет, у меня был совсем другой план. Надо будет вложиться в ульи. Много ульев, намного больше, чем сейчас. Купить грузовик и несколько прицепов. Нанять постоянных работников. Заключить договоры с фермами в Калифорнии, Джорджии и, может, даже во Флориде.

И Тома привлечь.

Хороший у меня был план. Здравый и разумный. Том и оглянуться не успеет, как обзаведется женой и ребенком. И тогда мой план сработает: пчелы будут приносить доход, а Том к тому времени обучится вести дела. Возможно, нам даже удастся скопить немного деньжат. Времена сейчас ненадежные, а мне нужна уверенность. Лишь благодаря мне одному у этой семьи есть будущее. Но похоже, что никто, кроме меня, этого не понимает.

Сейчас, обдумывая этот план, я чувствовал усталость. Прежде он придавал мне сил и заставлял работать еще больше, но сейчас путь, который нам предстояло пройти, казался долгим и неудобным, похожим на дорожную колею, размытую осенним дождем.

Эмме я ничего не ответил — сил не было. Но я наконец-то вставил мокрый от пота ключ в зажигание. От ключа на ладони у меня осталась отметина. Пора ехать, иначе я просто засну. Эмма не смотрела на меня, она сняла обручальное кольцо и потирала белую полоску на пальце. Эмме никогда не удавалось меня обхитрить, но сейчас она готова была поставить на кон всю нашу жизнь.

— Может, выключишь свет? — Куань повернулся ко мне, бледный от усталости.

— Сейчас, только дочитаю. — Я вновь уткнулась в старую книгу о воспитании маленьких детей. Глаза резало, но спать мне пока не хотелось. Не хотелось засыпать, просыпаться и начинать новый день.

Он вздохнул и с головой накрылся одеялом. Прошла еще минута. Две.

— Тао… Я тебя очень прошу. Нам через шесть часов вставать.

Я не ответила, но просьбу его выполнила.

— Спокойной ночи, — тихо сказал он.

— Спокойной ночи. — Я отвернулась к стене.

Я почти провалилась в сон, когда почувствовала под ночной рубашкой его руки. Я инстинктивно оттолкнула их, хотя его прикосновения мне нравились. Разве он не устал? Зачем он просил меня выключить свет, если ему хотелось этого? Он убрал руки, но дышал по-прежнему быстро и прерывисто. Потом он кашлянул, словно подавив в себе что-то.

— У тебя… у тебя сегодня все в порядке было?

— В смысле?

— Ты забыла, какой сегодня день.

— Нет, не забыла.

Об этом я молчала весь вечер, надеясь, что он сам забудет и мне не придется это обсуждать. Он погладил меня по голове — на этот раз просто ласково, без вожделения.

— Ты как?

— С каждым годом немного легче, — ответила я, зная, что он, скорее всего, хочет услышать именно это.

— Очень хорошо.

Он еще раз провел рукой по моим волосам, а потом рука исчезла под его одеялом. Матрас чуть приподнялся — видимо, Куань, по своему обыкновению, перевернулся на живот. Затем он вновь пробормотал: «Спокойной ночи». Судя по голосу, он отвернулся в другую сторону, а вскоре уже крепко спал.

А я нет.

Пять лет.

Пять лет назад моя мама уехала.