Джон Джейкс - Север и Юг. Великая сага. Книга 1

Но пытаться говорить об этом с Джастином Ламоттом… или Тиллетом Мэйном? Окончательно впав в уныние, Купер налил себе еще пунша.

Фрэнсис Ламотт был на три года старше брата. Он был превосходным наездником и почти неизменно побеждал Джастина и других соперников на средневековых турнирах, столь популярных на равнине. Когда он мчался во весь опор мимо рядов с подвешенными кольцами, все зрители замирали от ужаса, а он, разумеется, собирал на свое копье больше всего колец. Он также всегда участвовал в «ловле гусей» и девять раз из десяти был первым, кто сворачивал птице намазанную жиром шею прямо из седла.

Маленький и жилистый, Фрэнсис не обладал светским лоском своего брата. Когда они с Джастином, потягивая пунш, ненадолго отошли от гостей, по его лицу было видно, как он раздражен. В нескольких шагах от них Мадлен разговаривала с приходским священником.

– Не знаю, кто победит на осенних выборах, отец Виктор, – услышали братья, – но совершенно очевидно, что результат будет зависеть от решения об аннексии Техаса.

– А вам известно, что кое-кто из влиятельных южнокаролинцев сыграл ключевую роль в привлечении внимания к этому вопросу?

– Вы говорите о мистере Кэлхуне?

Отец Виктор кивнул. Кэлхун служил третьим секретарем штата при администрации Тайлера, переживавшей не лучшие времена. Получив назначение в начале этого года, он составил проект договора о присоединении, который и подписали в апреле независимая республика Техас и Соединенные Штаты.

– Вы совершенно правы насчет важности этой темы, – согласился священник. – Еще до конца года каждому публичному деятелю придется открыто заявить о своей позиции.

Ему незачем было добавлять, что многие уже это сделали. Поддержка аннексии Джеймсом Полком и экс-президентом Джексоном была хорошо известна. С этим были также согласны оппозиционеры ван Бюрен и Клей.

– Да, это правда, – ответила Мадлен. – Но есть мнение, что вопрос Техаса на самом деле куда глубже, чем решаются признать политики. Говорят, главная проблема состоит в расширении рабовладельческих территорий.

Священник мгновенно ощетинился:

– Так говорят только подстрекатели, моя дорогая. Беспринципные подстрекатели-янки.

Мадлен вежливо пожала плечами, как бы признавая такую возможность, но потом тихонько пробормотала:

– Сомневаюсь.

– Не пора ли нам перекусить? – недовольно рявкнул священник.

Мадлен поняла, что рассердила его:

– Разумеется. Прошу вас, идемте.

Она улыбнулась мужу, ответная улыбка была довольно напряженной. Когда Мадлен со священником отошли, Фрэнсис, прищурившись, посмотрел на брата:

– У твоей невесты есть свое мнение по многим политическим вопросам.

– Тебя, похоже, это задело? – усмехнулся Джастин.

– Ей не следует разговаривать так свободно. Хорошо, когда женщина умна, но только до известных пределов.

– Все имеет свою цену, мой дорогой брат. И приданое, которое дает за ней старый Фабрей, не исключение.

Поверх края серебряной чашки с пуншем он посмотрел на пышную юбку свадебного платья Мадлен, потом перевел взгляд на солнце. Еще несколько часов – и он станет обладателем того, что скрыто под этим безупречным атласом и кружевами. Он с трудом сдерживал нетерпение.

Как причудливо играет с людьми судьба, подумал он. Года два назад он неожиданно решил съездить в Новый Орлеан, хотя едва ли мог позволить себе такую поездку. Он собирался развлечься за игорным столом и посетить один из легендарных квартеронских балов в прославленном зале на Орлеан-стрит. Однако еще до того, как он пошел на бал или смог увидеть чернокожих красавиц, случай столкнул его с Николя Фабреем в баре одного модного игорного заведения. Сам Фабрей не играл, но часто туда захаживал, потому что это было одно из тех мест, где собирались влиятельные люди города. Уже скоро Джастин догадался, что его новый знакомый также принадлежит к избранному кругу. Он всех знал, был элегантно и дорого одет и тратил деньги с легкостью человека, которому не нужно о них думать. Позже Джастин навел справки и узнал, что не ошибся в своих предположениях.

Через два дня он снова столкнулся с Фабреем в том же месте. Тогда он и узнал, что у владельца сахарной фактории есть дочь на выданье. С этой минуты он был сама любезность и очарование. Фабрей был покорен его обходительностью и тонким юмором – когда Джастин хотел быть обаятельным, никто не мог перед ним устоять.

После того как он несколько раз ненавязчиво намекнул в разговоре, что он в этом городе чужак, Фабрей пригласил его к себе на ужин. Так Джастин познакомился с его дочерью и сразу же потерял голову от вожделения.