Исторический прогресс в России второй половины XVII — первой половины XVIII веков происходил в рамках феодального строя. Для сохранения своего классового господства внутри страны, для отражения внешней угрозы правящий тогда в России класс феодалов и его государство вынуждены были провести ряд преобразований. В военном деле взамен феодальных ополчений и отрядов служилых людей создавалась регулярная армия, в государственном управлении в основу замещения должностей вместо старинного принципа знатности клался принцип выслуги и заслуг, на казённый счёт строились мануфактуры и новые пути сообщения, поощрялась торговля и т. д. Благодаря всем этим мерам Россия, заметно отстававшая в своём социальном развитии от ряда стран Западной Европы, догнала их в XVIII веке по своему экономическому и военному потенциалу. Отставание в указанных областях проявится лишь к середине XIX столетия в связи с осуществлением промышленного переворота в странах победившего буржуазного строя.
Потребности развития страны в XVIII веке требовали образованных учителей, офицеров, инженеров, чиновников, грамотных мастеровых, торговцев и т. д. Добиться этого было невозможно без развития системы учебных заведений всех уровней, в том числе высшей школы. Однако организация высшего образования могла быть плодотворной только в сочетании с научными исследованиями. В этом убеждал опыт уже имевшихся в России во второй половине XVII — начале XVIII веков высших учебных заведений — Киево-Могилянской и Московской Славяно-греко-латинской академий, находившихся под управлением церковников и ориентированных на средневековую схоластическую учёность, а потому неспособных удовлетворить новые потребности общества и государства. С другой стороны, недостаточно эффективной оказалась и подготовка необходимых кадров в специальных учебных заведениях: артиллерийских, инженерных, морских и прочих школах. Дело в том, что уровень получаемой в них подготовки, её профессиональная узость не позволяли готовить высококлассных специалистов, которые сами могли бы стать в этих учебных заведениях преподавателями, способными улучшить в них качество обучения.
Преодолеть в тогдашней системе образования как низкий уровень подготовки, так и узкий прагматизм можно было только созданием университетов и научных центров. Первой такой попыткой явилась организация Петербургской Академии наук, на которую были возложены и учебные задачи.
В созданную по замыслу Петра I Академию наук были привлечены выдающиеся учёные того времени. Не все из приглашённых согласились отправиться в далёкую и малоизвестную западноевропейцам страну — Россию. Обещания же очень щедрого вознаграждения со стороны русского правительства привлекали в Петербург часто вовсе не тех, кто принёс бы славу новой академии, а учёных среднего уровня и даже ниже того. Тем не менее среди первых членов Петербургской Академии наук были и действительно очень одарённые и талантливые люди. Они помогли ей очень скоро запять самое почётное место среди знаменитейших научных центров Европы. Вместе с тем именно в стенах Петербургской академии происходило становление таких всемирно известных учёных, как Д. Бернулли, Л. Эйлер и других выдающихся исследователей.
Со своими учебными функциями Академия наук справлялась менее успешно, особенно если говорить о подготовке русских национальных научных кадров. Академический университет оказался второстепенным подразделением в системе Академии наук. Почти за 20 лет его функционирования никто из его русских питомцев не получил профессорское звание. Тем не менее процесс создания русской науки был закономерен и необратим. И в академических стенах, и в лучших университетах Европы учились и мужали будущие её первые «капитаны». А на школьных скамьях уже довольно многочисленных русских учебных заведений подрастала и их смена.
Появление Ломоносова было объективно предопределено всем ходом общественного и культурного развития России. В свою очередь, дальнейшему ускорению хода этого развития несомненно способствовало то, что у истоков русской естественной и гуманитарной профессиональной науки, высшей школы, литературного языка нового времени стоял этот гениальный выходец из народа и истинный патриот. Несомненно то, что Ломоносов был по своему значению первым просветителем в России ХVIII века.
В России конца XVII — первой половины XVIII века были и до М. В. Ломоносова люди, активно выступавшие за развитие наук и школ, закладывавшие основы русской культуры нового времени. Однако их мировоззрение было непоследовательным, эклектичным. В нём такие новые черты, как стремление к научному познанию и преобразованию общества на научных началах, соседствовали с верой в незыблемость основных церковных догматов и феодальных устоев. Взгляды этих людей разделялись очень узким кругом образованных единомышленников, а высказываемые идеи имели целью воздействие прежде всего на представителей верховной власти и их окружение. Указанные особенности были свойственны видным деятелям русской культуры конца XVII века: Симеону Полоцкому, его ученикам Кариону Истомину, Сильвестру Медведеву и другим. Примерно то же можно сказать об идеологе Петровских реформ Феофане Прокоповиче, основоположнике русской исторической науки В. Н. Татищеве, первом русском поэте-сатирике А. Д. Кантемире, составивших «учёную дружину» конца 20—30-х годов XVIII века. Их слово звучит смелее по сравнению с концом XVII века и обращено к более широкой общественной среде, взращённой в ходе Петровских реформ, но они ещё не выходят за рамки сословных дворянских интересов.
Читать дальше