Михаил Ломоносов - Жажда познания. Век XVIII

§ 50. Для учреждения Университета должно было иметь профессора юриспруденции, которое место после отрешения Штрубова, что ныне канцелярским советником, было порожже. Ломоносов по рекомендации г. Голдбаха и после одобрения в Профессорском собрании (кроме Миллера) представил обер-авдитора Фёдоровича [416] Фёдорович Георг-Фридрих — профессор юриспруденции Академического университета. , который, кроме того что юриспруденции в университетах обучался, был через много лет в статской службе при Медицинской канцелярии и в Адмиралтействе и сверх других изрядно научился российскому языку и прав, почему он и принят его сиятельством. Тауберт и Миллер его и поныне ненавидят и гонят затем, что служит к учреждению Университета. Злоба ему оказана особливо в двух случаях. Научили его недоброхоты из старых студентов переводчика Поленова [417] Поленов Алексей Яковлевич (1738—1816) — студент Академического университета, переводчик Академии наук, юрист и историк, происходил из солдатских детей; на конкурс в Вольном экономическом обществе, объявленный в 1766 г., представил работу, в которой хотя и непоследовательно, но подверг критике крепостничество и призвал улучшить положение крестьян, облегчить их повинности. , который у Фёдоровича юридические лекции слушал, чтобы он просился за море для науки, объявляя, что у Фёдоровича ничего понять не может (сия была причина посылки двух студентов за море, а не ради учения). Сие Поленова доношение было так уважено, что, не требуя от Фёдоровича (от профессора и учителя) никакого изъяснения и оправдания, сделано канцелярское определение мимо Ломоносова в поношение Фёдоровичу и в удовольствие Поленову. А студент Лепёхин [418] Лепёхин Иван Иванович (1740—1802) — впоследствии академик, крупный натуралист. послан с ним для виду. После того представлял Фёдорович оправдание своё в Собрании профессорском, которое опровергая, Миллер не токмо ругал Фёдоровича бесчестными словами, но и взашей выбил из Конференции. Фёдорович просил о статисфакции и оправдан профессорскими свидетельствами, однако дело ещё не окончено. Инако поступил Миллер со студентом Иноходцевым [419] Иноходцев Пётр Борисович (1742—1806) — впоследствии видный астроном, академик. , который, будучи поручен Румовскому для научения астрономии, потом подал в Канцелярию прошение, чтобы его от той науки уволить за недовольною способностию глаз, причём присовокупил, что от Румовского весьма редко слышит лекции. Посему призван сей студент перед Профессорское собрание, и жестокий учинён выговор, а доношение переписать ему велено.

§ 51. Университет и Гимназия почти с начала содержатся на наёмных квартирах, на что уже издержано казны многие тысячи. Для того уже после нового учреждения сих департаментов представил Ломоносов, чтобы купить близ Академии находящийся дом Строгановых под Университет и Гимназию, и торг уже в том намерении за несколько лет продолжался, а особливо, что Троицкое подворье, где ныне Университет и Гимназия, весьма обветшало и сверх того тесно. Тауберт не казался быть тому противен до нынешней весны, когда Ломоносов за слабостию ног через худую реку в распутицу не мог толь часто в Канцелярии присутствовать и притом упражнялся в делах по повелению от двора е. в. Тогда Тауберт, без ведома и согласия Ломоносова заготовя ордер, чтобы оный дом купить под типографские и другие дела, а Университет и Гимназию совсем выключил. Оный ордер в чаянии, что заготовлен с общего совета, подписан президентом, и производится уже в нём выстройка по Таубертовым намерениям и расположениям.

§ 52. Причины, как он показал при покупке Строгановскаго двора под книжное дело, суть следующие: для помещения магазейнов [420] Магазейн — склад, хранилище. типографских и Книжной лавки, 2) для кунсткамерских служителей, 3) для типографских факторов и наборщиков, 4) для квартиры нововыписапному грыдоровальщику, 5) для Анатомического театра и для профессора анатомии, 6) для профессора астрономии, 7) для помещения рисовальных учеников, для переносу кунсткамерских вещей из дому Демидовых, откуду-де высылают хозяева и просят в Сенате. Сии причины коль неосновательны, из сего видно: 1) что заняты под Типографию и Книжную лавку знатная часть старых академических палат и два целые каменные дома, в один выстроенные, Волкова и Лутковского, в коих многие покои под себя занял советник Тауберт и поместил людей, до Типографии ненадобных и совсем для Академии излишних; 2) кунсткамерские и библиотечные служители могут быть на наёмных квартирах, как и другие академические; 3) грыдоровальщик также может жить на наёмной квартире, как и прежде его Шмид и другие художники; 4) Анатомический театр должен быть не в жилом доме, но в одиноком месте, ибо кто будет охотно жить с мертвецами и сносить скверный запах? 5) паче же всего анатомику, а особливо с фамилиею [421] Фамилия — семья. , иметь при такой мерзости свою экономию [422] Экономия — хозяйство. ? 6) и астроном не больше имеет права жить на казённой квартире, как другие, притом же и мертвецы не будут ему приятны, когда занадобится идти в ночь на Обсерваторию; 7) рисовальные ученики живут в готовых, нарочно на то построенных квартирах и другой не требуют, к тому же они и заведены сверх стату; 8) для кунсткамерских вещей искать новой квартиры стыдно г. Тауберту, затем что починка погоревших палат идёт уже около двенадцати лет, и суммы изошло тридцать тысяч, а вещей ещё и по сю пору не переносит. Изо всего сего очевидно явствует, что сия покупка учинена и дом оторван от Университета и Гимназии не из важных резонов [423] Резоны — причины. , но ради утеснения наук и препятствования Ломоносову в распространении оных, чтобы его фабрика была в лучшем состоянии, нежели науки. Хотя ж покупка учинена из книжных доходов, однако оные все возросли из суммы, определённой на науки, с ущербом оных и по справедливости требуют сии повороту.