Вадим Гребенников - Прослушка. Перехват информации

В обоих случаях советская разведка своевременно раскрыла замысел противника и, зная местонахождение внедренных микрофонов, питала западные спецслужбы дезинформационными разговорами. После определенного времени советские посольства предали гласности факт обнаружения прослушки, устроив пресс-конференции с демонстрацией изъятых электронных устройств.

Аналогичные случаи имели место и в США: в посольстве СССР в Вашингтоне и консульстве СССР в Сан-Франциско, при этом «жучки» американских спецслужб в течение нескольких месяцев также успешно использовались для целенаправленной дезинформации американцев.

В дореволюционные времена телефонные разговоры высших государственных чиновников и тех, кто пользовался телефонными будками на территории Царского Села, официально прослушивались специально выделенными сотрудниками Дворцовой полиции.

В 1905 году император Николай II приказал жандармским управлениям контролировать телеграфные сообщения, которые отправляли с железнодорожных станций. Организацией прослушивания телефонов и перехвата телеграфных сообщений занимался директор Департамента полиции Степан Петрович Белецкий в 1912–14 годах.

В 1912 году он приказал заказать за границей аппаратуру для прослушивания, которое было установлено в здании телефонной станции в Милютинском переулке, дом 5. С этого момента сотрудники полиции могли проводили тайную прослушку телефонных разговоров.

С 1913 года в кабинетах у государственных служащих начали устанавливать подслушивающие устройства. Первый такой «жучок» был установлен в Таврическом дворце в зале заседаний и в комнате отдыха депутатов Думы. К 1916 году в МВД Российской империи была создана уникальная система, которая могла эффективно негласно контролировать практические все телефонные и телеграфные коммуникации страны.

Советская история политического контроля, включающего негласное прослушивание телефонных разговоров, началась 6 декабря 1917 года, когда Совет Народных Комиссаров (далее – СНК) утвердил доклад Ф. Э. Дзержинского об организации Всероссийской чрезвычайной комиссии при СНК по борьбе с контрреволюцией и саботажем (далее – ВЧК). Было решено создать 3 отдела: борьбы с контрреволюцией и саботажем, информационный и организационный.

Структура ВЧК неоднократно менялась. Так, в марте 1918 года после переезда в Москву она имела отделы борьбы с контрреволюцией, со спекуляцией, преступлениями по должности, иногородний отдел, а также информационное бюро. В начале 1919 года в ВЧК были созданы секретно-оперативный, следственный, транспортный, военный (особый), оперативный, инструкторский отделы, бюро информации и контрольно-ревизионная коллегия.

Основными отделами ВЧК, в недрах которых затем стали зарождаться первые радиолаборатории, ставшие основой для образования современного научно-исследовательского института (далее – НИИ) в области оперативной техники (далее – ОТ), были Специальный отдел, возглавляемый Г. И. Бокием, и Оперативный отдел Секретно-оперативного управления (далее – СОУ), который возглавлял И. З. Сурта.

6 февраля 1922 года Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет РСФСР упразднил ВЧК и создал на ее базе Государственное политическое управление (далее – ГПУ) при НКВД РСФСР. Структура ГПУ была такой же, как и ВЧК.

На Оперативный отдел возлагались задачи ведения наружного наблюдения и разведки, арестов, выемок, оперативной установки, непосредственной борьбы с бандитизмом и т. п. На Специальный – задачи по руководству шифровальным делом в стране, контролю за деятельностью шифровальных органов РСФСР и ведению радиоконтрразведки.

После учреждения в 1922 году Союза Советских Социалистических Республик (далее – СССР) 15 ноября 1923 года постановлением Президиума ЦИК СССР было создано Объединённое ГПУ при СНК СССР (далее – ОГПУ).

Для организации действенной оперативной работы органов госбезопасности требовалось применение разнообразных специальных технических средств. Необходимость применения и использования спецтехники для оперативных служб определялась международной обстановкой, усилением подрывной деятельности империалистических разведок против СССР.

Осенью 1923 года негласную «прослушку» кремлевских абонентов зафиксировал секретарь Й. В. Сталина Борис Бажанов. Он в своих мемуарах описал, как случайно застал руководителя страны за прослушиванием телефонного разговора абонентов кремлевской телефонной станции.