Уинстон Грэхем - Погнутая сабля [The Twisted Sword]

— Как мы назовем наш дом, Клоуэнс? Наш большой красивый дом, где проживем остаток жизни. Построим конюшню, посадим сад и, может даже, вырастим детей.

— Даже не знаю, — ответила Клоуэнс. — Не так-то просто придумать хорошее название.

— Ну ладно, — сказал Стивен. — У меня есть идейка. Наверное, ты удивишься. Но мне в голову пришла мысль назвать его «Спокойствие».

Клоуэнс взглянула на него с усмешкой.

— По-твоему, именно этого нам не хватает?

Стивен поднес руку ко лбу. Клоуэнс быстро подошла и промокнула его льняным полотенцем.

— Не знаю, — ответил Стивен. — Но именно так мне хочется его назвать.

Внезапная перемена настроения Изабеллы-Роуз имела особую причину. Письмо от Джеффри Чарльза, которое пришло в отсутствие Демельзы, оказалось не единственным. Второе письмо было адресовано «мисс Изабелле-Роуз Полдарк». Отец как раз вышел из дома, и она с воодушевлением побежала наверх, пока никто не увидел. Письмо от Кристофера Хавергала. Она не знала его почерк, а когда открыла и мельком глянула на подпись, то с девичьей горячностью прижала письмо к груди и только потом начала читать.

Моя дорогая и драгоценная Белла!

Последняя встреча с тобой подарила мне невыразимую радость. После этого, к сожалению, случилось много неприятных событий. Меня страшно опечалила новость о гибели твоего дорогого брата. Знаешь, я никогда его не видел, хотя очень хотелось. Ничего удивительного, что в такой огромной армии мы с твоим братом ни разу не столкнулись. Он служил в 52-м Оксфордширском полку, а меня определили в 73-й Шотландский. В то роковое воскресенье его полк занял позиции к востоку от Угумона, пока мы обороняли дорогу на Охайн — дистанция около полутора миль, но все эти полторы мили заняты воюющими армиями! Где-то неподалеку от меня сражался Джеффри Чарльз, но я не увиделся с ним до следующего вторника.

Я также потерял часть тела — хотя и не такую большую, как поначалу насплетничали. Нашему 73-му полку не сладко пришлось на Катр-Бра в пятницу (а я еще жаловался, что пропустил большую часть войны!), вот только днем в воскресенье пушечное ядро снесло мне стопу на такое расстояние, что я так и не смог ее найти, несмотря на все попытки. Жизнь мне спасла миссис Бриджет О'Хара, супруга стрелка О'Хара, которая по примеру себе подобных сильных женщин, тоже последовала за мужем в бой. Мне повезло, что хирурга не оказалось поблизости, иначе я бы потерял полноги; она наложила жгут и перевязала рану грязными тряпками, а потом меня увезли на больничной телеге, и мне не потребовалось хирургическое вмешательство.

В итоге я потерял левую стопу, но в остальном со мной все в порядке. Очень скоро я уже начал ходить на костылях, а теперь, когда рана затянулась, я — на металлической опоре с кожаным ремнем. Мне сказали, что скоро ее можно будет заменить на искусственную ступню. А со временем, может даже, и трость не понадобится!

Как видишь, я пишу тебе из Лондона. Здесь меня чествовали и принимали в лучших домах, как одного из молодых героев славной победы при Ватерлоо. Последние пять дней я прихожу в свою квартиру на завтрак ровно в девять утра, после чего ложусь спать.

Милая Белла, пока ты не вычеркнула меня из жизни за подобную несдержанность, осмелюсь тебя заверить, что очень и очень скоро я снова возьму себя в руки и стану мыслить трезво. Но на какое-то время я хочу порадоваться, что остался жив. Так приятно находиться в гуще событий!

А еще я хочу признаться, моя дорогая Белла, что в настоящее время живу с одной дамой!

Она моя домовладелица, ей уже сорок лет, у нее плохие зубы и сутулая спина — настоящая старая дева. Она отлично меня кормит и во всех отношениях скромная и ненавязчивая. После возвращения в Англию я повидал много прелестных, хорошеньких и привлекательных девушек, но ни одна не завладела моими мыслями, потому что никто в мире не сравнится с пленительным лицом моей обожаемой Беллы.

Изабелла-Роуз Полдарк. На письме выглядит превосходно, как и звучит. Со временем станет Изабелла-Роуз Хавергал, если ты выйдешь за меня. Но Белла Полдарк навсегда останется твоим сценическим именем. Оно будет у всех на устах. И царить в умах. Поскольку о владелице этого имени будут говорить и думать все, кто ее увидят.

Еще три месяца у меня уйдет на разработку новой стопы. Точно говорю, мне ничто не помешает ездить верхом. Разве что танцевать станет на некоторое время затруднительно. Не могу пока себе позволить слишком долгие прогулки, но в остальном же, клянусь, я полноценный человек и полностью принадлежу тебе. Через три-четыре месяца, скорее всего, весной, когда у вас расцветут цветы, я приеду и вдохну целебный корнуольский воздух. И тогда, моя милая крошка, я надеюсь снова с тобой увидеться!