Михаил Загоскин: Аскольдова могила [litres]

— Да о каком он все толковал Аскольде, дедушка?

— Неужели не знаешь? Ну вот что похоронен там… близ места Угорского, над самою рекою.

— А кто он был таков?

— Прах его знает! Так, какой-нибудь ледащий [24] Ледащий — тщедушный, слабый. князишка. Чай, в его время ленивый не обижал Киева. То ли дело теперь, и подумать-то никто не смеет. Вот недавно завозились было ятвяги да радимичи: много взяли! Лишь только наш удалой князь брови нахмурил, так они места не нашли. Что тут говорить! — продолжал старик с возрастающим жаром. — Да бывал ли на Руси когда-нибудь такой могучий государь; да летал ли когда по поднебесью такой ясный сокол, как наш батюшка Владимир Святославич?..

— Правда, правда! — закричали почти все рыбаки.

— А как выйдет наш кормилец, — промолвил один из них, — на борзом коне своем, впереди своих удалых витязей — что за молодец такой! Так, глядя на него, сердце и запрыгает от радости.

— Да как сердцу и не радоваться, — подхватил другой, — ведь он наш родной, ему честь — нам честь!

— Эх, ребята, — вскричал третий, — напрасно мы не связали этого разбойника! Леший его знает, кто он таков: уж не ятвяги ли его подослали?

— Да, парень, — прервал молодой рыбак — хватился!.. Поди-ка догоняй его; смотри: чуть видно… Эк он начал сажать — словно птица летит!.. Вон, выехал уже в Пачайну [25] Речка, впадающая в Днепр. …

— Пусть идет куда хочет, — сказал старик, — лишь только бы к нам не заезжал. А вот и уха сварилась, — продолжал он, отведывая из котла деревянною ложкою. — О, да знатная какая!.. Ну что ж, детушки, в кружок! Поужинаем засветло, а там и за работу.

Все рыбаки, выключая Дулеба, уселись кругом котла.

— А ты что, Дулебушка? — спросил старик. — Присядь к нам да похлебай ушицы. Эх, дитятко, полно! Горе горем, а еда едою. Садись!

Вместо ответа Дулеб покачал печально головою и остался на прежнем месте.

— Зачахнет он совсем, — сказал вполголоса старик. — Легко ль, сердечный, не пьет, не ест…

— Небось, дедушка, — прервал молодой рыбак, подвигаясь к котлу, — проголодается, так станет есть, ведь голод-то — не тетка. Нуте-ка, ребята, принимайтесь за ложки! Авось, смотря на нас, и его разберет охота!

Теремный двор, в котором Владимир любил угощать своих витязей, стоял в его время на самом видном месте древнего Киева, близ нынешней Андреевской церкви, сооруженной на развалинах каменного терема, из коего, по сказаниям летописца, великая княгиня Ольга смотрела на торжественный въезд послов древлянских, помышляя о кровавой тризне, уготовляемой ею в память убиенного ее супруга [26] …помышляя о кровавой тризне, уготовляемой ею в память убиенного ее супруга. — Речь идет о княгине Ольге (?—969), жене киевского князя Игоря, жестоко подавившей восстание древлян, убивших ее мужа. Правила в малолетство сына Святослава и во время его походов. Около 957 г. приняла христианство. . Тут же, перед самым теремным двором, стояло капище Перуна, на холме, на коем впоследствии сооружена была церковь Святого Василия, а ныне возвышается храм во имя Трех Святителей.

В то самое время, как рыбаки, утолив голод, принялись снова толковать и шуметь меж собою, вверху, над их головами, глубокая тишина царствовала кругом дворца княжеского. Молчали гусли златострунные, и не раздавался веселый звук братин и кубков, которыми чокались храбрые витязи, выпивая их одним духом за здравие удалого князя Владимира; но в некотором расстоянии от дворца народ шумел еще по улицам великого Киева. Поселяне и жители посадов киевских, собравшись отдельными толпами, пели песни на обоих берегах Днепра; на песчаных косах и отмелях пылали яркие огни; кой-где мелькали по воде, как блуждающие звезды, небольшие огоньки, разведенные на лодках рыбаков, которые собирались багрить сонных осетров и белуг. На городском Подоле, тогда еще не заселенном, близ божницы Велесовой [27] Велес (Волос) — древнеславянское языческое божество — покровитель домашнего скота. После принятия христианства роль покровителя скота была перенесена на св. Власия. резвились молодые горожанки; они то свертывались в шумные хороводы, то заплетали плетень, и громкие их припевы Диду [28] Дид (Дед) — одно из обозначений Перуна. и Ладе [29] Лада — славянская богиня юности, любви и плодородия, покровительница браков. разносились по окрестности.

Несколько молодых киевлян, между коих можно было тотчас заметить, по гордой осанке, варяжских воинов и гридней княжеских, стояли небольшою толпою поодаль от хороводов и любовались на игры красных девушек. Шагах в пятидесяти от сей толпы, под самым навесом притвора Велесова капища, стоял, прислонясь к стене, гигантского роста мужчина, закутанный в широкую, темного цвета, верхнюю одежду, похожую несколько на греческую мантию. Он не смотрел на хороводы веселых девиц, не слушал их песен; казалось, все внимание его было устремлено на один отдаленный предмет: он пристально глядел на поросшую частым кустарником гору, которая опускалась с одной стороны пологим скатом к киевскому Подолу, а с другой — нависла утесом над песчаным берегом Днепра. На самом верху сей горы белелось четвероугольное, с двумя красивыми теремами, здание, обнесенное толстым и высоким тыном. Эта гора называлась впоследствии Кучинскою; в этом доме жил Богомил, верховный жрец Перунова капища.