Фаддей Булгарин - Димитрий Самозванец [litres]

— Дай Бог, чтоб Москва была другим Римом во всех отношениях, — примолвил воевода Мнишех.

— Шведский посланник Петрей сказывал мне, что всех церквей, больших и малых, с приделами и часовнями, до 4500,— примолвил Олесницкий, — и будто всех домов и хижин 416000! Мне кажется, это сказка!

— Преувеличено, но если считать все домы и домишки в Москве и посадах, то будет, верно, половина, — примолвил Басманов. — Если счесть также все домашние церкви (а у нас в каждом богатом доме есть церковь), тогда и этот счет близок к правде.

— Ты считал церкви, Меховецкий, а известно ли тебе число колоколов? — сказал царь.

— Нет, государь!

— Не менее пяти тысяч, — примолвил царь, — а тот, что висит на деревянной колокольне в Кремле, имеет в себе весу до тысячи пуд!

— Верю этому, — сказал, улыбаясь, Олесницкий, — ибо в праздники, когда ударят во все колокола, невозможно разговаривать не только на улице, но даже дома.

— Я слыхал, что в этот большой колокол звонят тогда только, когда царь едет в дальний путь или возвращается в столицу, — сказал Олесницкий.

— И когда принимает знаменитых иностранцев, — примолвил царь, — что было и при вашем въезде, любезные мои гости.

— О церквах ни слова, — сказал Гонсевский, — их много и они прекрасны, но что касается до частных зданий, то их вовсе нет в Москве; каменных домов весьма мало, и они так рассеяны, что столица кажется не городом, а соединением множества сел. Кроме нескольких каменных домов в Кремле и Китае-городе, домы самых зажиточных людей деревянные, малые и тесные. Большое крыльцо с навесом и дощатая свислая кровля придают дому вид странный. Не красота архитектуры, но высота дома и пространство двора, застроенного кладовыми и чуланами, почитается великолепием! Даже деревянных двухъярусных домов немного; большая часть жителей помещается в лачугах. Улицы чрезвычайно грязны, и едва некоторые из них вымощены бревнами. Я говорю это не в укор твоему народу, государь, но для того, чтоб возбудить в тебе охоту сделать из Москвы город, более достойный быть столицею твоего обширного государства.

— Вы совершенно правы, господа, — отвечал царь, — что Москва, кроме Кремля, ничем не похожа на европейский город и имеет вид огромной деревни. Но каким бедствиям подвергалась она беспрерывно! Еще в 1571 году Крымский хан Девлет-Гирей сжег и опустошил Москву до основания, погубив более 800000 воинов и мирных жителей. Пока мы не истребим этого разбойничьего гнезда, Россия никогда не будет спокойною, и города никогда не застроятся порядочно. Русский живет в своем доме, как в шатре, беспрестанно ожидая неприятеля. Я приведу все это в порядок! Выгоню татар из Крыма и турок из Константинополя!

— Да поможет тебе господь Бог! — сказал воевода Мнишех.

— Видно, что после этого бедствия. Москва не успела еще оправиться, когда в самой средине города такое множество пустырей, лугов и огородов, — сказал князь Адам Вишневецкий. — Признаюсь, государь, нам показалось странным, что даже у самого твоего дворца — луг, на котором, как говорят, накашивают сена до 600 возов!

— Это наш русский обычай строиться просторно, — возразил царь, — это служит к избежанию пожаров, частых и опасных в деревянных городах. В целой России, так как и в Москве, между домами находятся рощи, сады, огороды и луга.

— Но о садоводстве здесь не имеют ни малейшего понятия, — примолвил Олесницкий. — Три сада твои, государь, в Кремле занимают обширное пространство, но расположены без всякого порядка, и за деревьями нет никакого присмотра.

— Я уже приказал развести сад нынешнею же весною по образцу итальянскому, — примолвил царь.

— Впрочем, я не виню царей, предков твоих, в нерадении о частных зданиях, — сказал Гонсевский, — они должны были пещись о безопасности, а не о украшении своей столицы. Чего стоили постройка и содержание этих обширных укреплений!

— Справедливо! — сказал Меховецкий. — Ни один город не имеет столько стен. Во-первых, Кремлевская огромная стена с башнями защищает царское жилище; во-вторых, каменная стена с башнями окружает Китай, средоточие торговли; в-третьих, каменная же стена защищает Царев-город, и, наконец, деревянная крепкая стена, или срубы, засыпанные песком и камнем, с башнями окружает Скоро дом. Но кажется мне, что на содержание сих укреплений издержки вовсе излишни, ибо трудно собрать столько войска, чтоб защищать их.

— У нас каждый гражданин воин, — возразил Басманов.

— Позвольте спросить, — сказал князь Вишневецкий, обратясь к Басманову, — что называете вы, собственно, городом Москвою?