Коллектив авторов - Посиделки на Дмитровке. Выпуск 8

И все-таки что-то в душе протестует против клейма «преступник-террорист», которое не допускает прощения. Какой же он преступник, если убил убийцу? Хочется согласиться с защитником Марком Алдановым: «Людей в политике судят не только по делам, — их судят в особенности по словам. Не мешало бы судить и по побуждениям дел», — но тоже что-то мешает. Наверное, короткая реплика Осипа Мандельштама, которую он произнес, когда узнал о выстреле Каннегисера: «Кто поставил его судьей?»

P. S. Судьба близких Леонида Каннегисера.

Брат Сергей покончил жизнь самоубийством после Февральской революции: был в списках осведомителей полиции — боялся, что про это узнают. Иоакима Самуиловича в 1921 году арестовывали еще раз: стараясь сделать из него соучастника преступления сына. В конце концов, семью выслали из страны. Отец умер в Варшаве, мать — в Париже. Сестра Елизавета в 1943 году была интернирована из Ниццы в Германию, сгинула в Освенциме.

Над одним из столиков фешенебельного вашингтонского ресторана «Оксидентал» висит табличка, на металле несколько строк: «В напряженный период Карибского кризиса (октябрь 1962 года) таинственный русский мистер „Х“ передал предложение о вывозе ракет с Кубы корреспонденту телекомпании „Эй-Би-Си“ Джону Скали. Эта встреча послужила устранению возможной ядерной войны». Выше — портрет Джона Скали.

Почему на табличке нет имени второго участника встречи, как нет и его портрета? Кто этот русский мистер «Х»? И была ли таинственная встреча, информация о которой отлита в бронзе, на самом деле?

Да, была. Джон Скали, звезда американской тележурналистики, человек, приближенный к семье Кеннеди, общался за «историческим» столиком с резидентом советской политической разведки в Вашингтоне Александром Фоминым, подлинное имя — Феклисов Александр Семенович.

«Эти мужчины средних лет, — рассказывает Акоп Погосович Назаретян, доктор философии, руководитель центра Мегаистории и системного прогнозирования Института востоковедения РАН, — были парнями реальными. Экспансивный италоамериканец из Бостона и флегматичный уроженец Рогожской заставы за столиком ресторана не философствовали о дружбе между народами, а деловито и прицельно спасали цивилизацию планеты Земля».

На календаре 26 октября 1962 года. На Кубу уже переброшен 40-тысячный контингент наших военных, почти завершен монтаж 42 ракет с ядерными боеголовками, нацеленными на США, каждая способна долететь и до Вашингтона, и до Нью-Йорка. Это ответ СССР и Кубы на действия Америки, жаждавшей удушения кубинской революции — американцы боялись, что Куба заразит своими идеями всю Латинскую Америку. Генералы требуют от молодого президента Кеннеди захвата острова Куба и свержения правительства Кастро. Карибский кризис.

Мир на грани третьей мировой войны. Побоище удается предотвратить усилиями всего нескольких десятков человек. Среди них — полковник внешней разведки Александр Семенович Феклисов.

Дочь Феклисова Наталия Александровна узнала о тайной работе отца уже взрослым человеком. «В сорок девять лет, — рассказывает она, — я впервые услыхала, что отец занимался разведкой, работал с такими людьми, как Юлиус Розенберг и Клаус Фукс… Я была ошеломлена. В школе нам рассказывали о жестокости американского суда, без доказательных обвинений казнившего супругов Розенберг на электрическом стуле. Но даже представить себе не могла: отец встречался с этими людьми и даже считал Юлиуса Розенберга своим другом! Об этом дома никогда не было ни слова, ни намека. Мы с сестрой знали: отец — сотрудник МИДа. Он очень любил фильм „Семнадцать мгновений весны“ и не раз его смотрел. Да ведь его жизнь — материал для нескольких таких фильмов!»