Наталия Басовская - Главные злодеи истории. Негодяи, которые изменили историю

До семи лет детство Робеспьера было безоблачным. Но потом умерла его мать, а отец – Франсуа Робеспьер – по невыясненным причинам покинул Францию, поселился в Германии, где и умер. Детей своих он больше не видел. Так при живом отце Максимилиан сделался круглым сиротой.

Он, старший, оказался, как и остальные трое детей, на попечении деда. И в ранней юности был одинок и беден. Что ему оставалось? Пробиваться самому. И он пробивался. В колледже Арраса он учился отлично. В 1769 году деду удалось отправить его, добившись для него стипендии, в Париж, в колледж Людовика Великого. Там готовили юношей для поступления на юридический факультет Сорбонны. Это означало хорошую карьеру. В предгрозовых тучах приближавшейся французской революции юристы очень ценились. Многие из них, хорошо разбиравшиеся в том, что такое справедливость и несправедливость, пополнили ряды революционеров. Максимилиан всегда был отличником.

Юношеские увлечения Робеспьера – юриспруденция и литература. Он зачитывался трудами французских просветителей. Их читали все мыслящие люди эпохи. Но Робеспьер не просто читал – из Жан Жака Руссо, этого теоретика золотого века человечества, он сотворил себе кумира. Кстати, престарелый уже Руссо виделся с Робеспьером и был поражен его личностью.

Читал Робеспьер и кое-что из античной литературы и сам писал стихи, следуя, по словам историка А. З. Манфреда, «условной манерности сентиментализма».

Завершив обучение, Робеспьер вернулся к себе в провинцию и занялся адвокатской практикой. Защищал кого-то из обездоленных – вполне в духе Руссо. Одевался скромно, но со вкусом. Посвящал стихи дамам Арраса.

В 1789 году за литературные успехи, ум и эрудицию он был избран руководителем Академии Арраса. Это, конечно, не Академия наук в современном понимании, скорее интеллектуальный кружок.

Казалось бы, в этой обычной, скромной жизни не предвиделось никаких изменений. Но случилось неотвратимое – нечто вроде тайфуна, то, что называется революцией.

Во Франции она была неизбежна. Более 40 лет на троне оставался Людовик XV, чье правление было угнетающим, развратным и обернулось множеством неудач во внутренней и внешней политике. Попытки реформировать налоговую систему завершились крахом. Возник чудовищный контраст между бесновавшимся от богатства версальским двором и все углублявшейся нищетой основной массы населения. А между ними крепло, богатело сословие буржуазии, лишенное тех привилегий, которые почему-то достались бездельникам-аристократам.

Первые зарницы революции были заметны и в Аррасе. Собрались местные Штаты (со времен Средневековья – орган самоуправления), куда был избрал и Робеспьер. Это естественно. Он человек с парижским образованием, достойный, скромный, нормальный буржуа; в нем нет пока никаких признаков будущего пламенного революционера. Между прочим, он долго был противником смертной казни. Даже накануне решения Конвента о казни Людовика XVI Робеспьер колебался. Он не без оснований предполагал, что, когда слетит голова короля и рухнет сам институт монархии, новое сословие буржуазии станет еще страшнее. Ибо в духе учения Руссо он безоговорочно считал богатство подлостью. А достоинствами называл бедность и благородство. На этом черно-белом противопоставлении строилось все его мировидение.

Первые выступления Робеспьера в Штатах Арраса оказались совершенно неудачными. Голос у него был тихий, но неприятный. А ведь во Франции уже звучали раскаты мощного голоса Оноре Мирабо, этого революционера из аристократов. Уже оказывал магическое действие на публику обладавший поразительной внутренней энергией Жорж Дантон. И менее обаятельный Робеспьер впечатления своими первыми речами не произвел, хотя высказывался в пользу прогрессивных начинаний. Например, он поддерживал введение всеобщего избирательного права. Он знал великое наследие века Просвещения: труды Монтескье, Вольтера, Дидро, д’Аламбера, Руссо и других.

С такими идеями он прибыл в Париж как депутат Генеральных штатов от Арраса. Парламент был созван королем летом 1789 года в последней попытке остановить крах французской монархии. Институт Генеральных штатов существовал с 1302 года как опора, но и ограничитель королевской власти. Они не созывались на протяжении последних 175 лет. Теперь же они возродились как символ возможного парламентаризма.

С созывом Генеральных штатов связан замечательный эпизод, с которого началось их преображение в Конвент – высший орган управления революционной Франции. В традициях феодализма депутаты верхней палаты, аристократы, должны были входить во дворец через парадную дверь, а третье сословие – через черный ход. А ведь у некоторых из тех, кому надлежало пользоваться черным ходом, были в распоряжении огромные деньги. И эта последняя капля, кажущаяся мелочью, взорвала ситуацию. Депутаты от третьего сословия, пройдя через черный ход в отведенный им зал – зал для игры в мяч, объявили себя Национальным собранием.