Сергей Мосияш - Федор Алексеевич

— Скоре бы, скоре, — пробормотал царь, опять смежая веки.

Патриарх влетел в покои, принеся холод и мокреть улицы на рясе. Он был решителен и твёрд, и это передалось всем, даже у Костериуса руки трястись перестали. Он сделал своё дело, чем мог помог, теперь приспела пора патриарху делать его дело — соборовать умирающего. Все отступили от ложа царского, дабы не мешать высокому иерею. И тут окольничему Матвееву в ум пало: «А престол-то пуст будет! Господи, надо к утру поспеть, пока все не узнали, надо поспеть». Однако во дворце уже начиналась суматоха. Первыми появились в покоях государевых его сёстры: во главе со старшей Татьяной Михайловной — Ирина и Анна, а там и плачущая дочь Софья Алексеевна [4] Татьяна Михайловна (1636—1706), Ирина Михайловна (1627—1679), Анна Михайловна (1630—1692) — дочери царя Михаила Фёдоровича. Софья Алексеевна (1657—1704) — дочь царя Алексея Михайловича от М. И. Милославской. В 1682—1689 г. была правительницей Русского государства при двух малолетних царях, её братьях Иване и Петре. Была свергнута Петром! и заключена в Новодевичий монастырь. прибежала.

Окольничий Матвеев, выйдя из спальни умирающего, поймал кого-то из слуг, наказывал строго:

— Беги к Апраксиным, всех обеги, скажи, чтоб чуть свет в Думе были, потом к Лихачёвым [5] Лихачёв Алексей Тимофеевич (?—1729) — комнатный стольник, затем постельничий царя Фёдора Алексеевича, ранее был учителем царевича Алексея Алексеевича. В 1682 г. после Московского бунта был сослан, но уже через год возвращён из ссылки и пожалован в окольничие. В 1700 г. Пётр I поручил ему ведать приказом Рудокопных дел. Алексей Тимофеевич слыл «человеком доброй совести, исполненным великого разума и самого благочестивого состояния». Он был книголюб и писатель. Автор «Жития» царя Фёдора Алексеевича, которое, к сожалению, не сохранилось. Лихачёв Михаил Тимофеевич (?—1706) — брат Алексея Тимофеевича, считался «человеком великого разума». Так же, как и брат, был любимцем Фёдора Алексеевича, имел должность казначея при его дворе. После Московского бунта сослан, но вскоре возвращён. В 1686 г. — думный дворянин. В 1706 г. управлял Оружейной палатой. .

— Всем?

— Всем: и Тимофею, и Михаиле, и Ивану.

— А Милославским?

Артамон Сергеевич поморщился:

— Ну, этим, если успеешь, напоследок.

Назвал ещё несколько знатных фамилий, на поддержку которых мог рассчитывать. И слуга помчался.

Сам Матвеев направился к покоям молодой царицы Натальи Кирилловны [6] Наталья Кирилловна (1653—1694) — вторая жена царя Алексея Михайловича, мать Петра I. , столкнулся с ней в дверях опочивальни. Она была уже одета, — видимо, ей сообщили о муже.

— Наташа, — схватил её за руку Матвеев, — ты куда?

— К нему, куда ж ещё.

— Не надо. Ты уж ему ничем не поможешь. Патриарх соборует его. Там все сёстры и Милославские девки. Не ходи. Поднимай Петрушу.

— Среди ночи-то?

— Идём! Поднимай! — И Матвеев силой повлёк царицу к покоям царевича.

— Но дите же спит, — пыталась убедить боярина царица. — Артамон Сергеевич, зачем беспокоить ребёнка?

— Наталья, неужто не понимаешь. — Матвеев перешёл на шёпот. — Престол-то впусте, надо Петра на него сажать. Петра царём провозглашать.

— Но ему всего четыре года. Какой он царь?

— Эх, бабий ум, — поморщился Матвеев. — А мы-то на что? Ты, я, братовья твои, отец, наконец.

— Но Фёдор-то старше. А Иван?

— Что — Фёдор? Он уж с постели не встаёт, ноги — что брёвна. Не сегодня завтра за отцом последует. А Иван [7] Иван Алексеевич (1666—1696) — сын царя Алексея Михайловича и М. И. Милославской. 26 мая 1682 г. Дума объявила Ивана — первым, а Петра — вторым царём, причём их старшая сестра Софья была провозглашена правительницей. В 27 лет Иван Алексеевич был разбит параличом. 29 января 1696 г. — скончался. , — Артамон Сергеевич махнул рукой, — всем ведомо, — дурак, да к тому ж почти слепой. Какой он царь.

Он буквально втащил царицу в покои царевича, сам от лампады возжёг свечи в бронзовом шандале.

— Ну! Буди!

Наталья Кирилловна склонилась над спящим ребёнком, окликнула нежно:

— Пе-тя, Петенька.

— А-а, — внезапно открыл тот большие, навыкате глаза. — Что, маменька?

— Вставай, миленький, вставай, родной.

— Уже светает? Да? — спросил царевич, позёвывая.

И тут подступился окольничий.

— Пётр Алексеевич, вставай, а то проспишь престол-то. Быстро одевайся. Где твои порты?

Мальчик быстро откинул одеяло, соскочил на пол и, наклонившись, полез под кровать, достал горшок.