Андрей Шайкин - Крестьянские мемуары

Приходит ко мне командир взвода и говорит: “Шайкин, я тебя прошу: вы поедете в Ростов с Леоновым и пройдете там комиссию – ты по тифу, он – по глазам. Если пустят домой – поедете, а примут на службу – пойдете там в военный городок. Мы через неделю тоже поедем туда на комиссию. Вы же повезете красноармейца, он ошутоломел (сошел с ума), очень буйный сделался после тифа. Привезете его в Ростов и сдадите в сумасшедший дом”.

Дали нам место в вагоне, мы сумасшедшего связали и повезли. В Ростове на станции развязали его, а он у нас сбежал и начал всех подряд бить. Его милиция поймала, привела к нам, к вагону. Подошла машина, мы опять связали его и сдали в сумасшедший дом. Идем мы на комиссию, а я вижу, остановился эшелон. Я смотрю, бежит от эшелона мой товарищ, сосед Иван Митрофанович Журлов, 1901 года рождения. Мы с ним поздоровались. Поговорили, на станции 3-й звонок пробил, команда “садись в вагоны!” Он сказал: "Если тебя отпустят домой, расскажи моим родителям, как мы с тобой встретились. Нас везут неизвестно на какой фронт", - и побежал к вагону. А я пошел на комиссию.

Меня приняли на службу и дали документ. Подхожу к первому же бараку - из него выбегают красноармейцы, мои товарищи: Бочкарев, Кривоножкин и Казанцев Матвей. Кричат: "Эх, здорово! Шайкин прибыл". Они направлялись на кухню. Я им говорю: "Возьмите и на мою долю котелок и принесите супу". Бочкарев вернулся в барак, взял там еще один котелок и принес мне супу и каши, а взводный дал пайку хлеба и забрал мои документы. Оказалось, все они тоже служили в нашей 34-й Кировской дивизии, только в другом полку. И вот я с ними в одном отделении.

Через 10 дней нас, 550 человек, сформировали (в отдельный полк?). В Ростове был большой военный городок, до большого оврага. После войны с немцами я еще раз побывал на этом месте с внучком Славой, когда прилетал в Ростов из Пензы. Сейчас там аэродром, постройки, а военный городок ликвидирован.

И вот мы прибыли на станцию, стояли 2 недели. Нас кормили очень хорошо. Дивизионные рыболовы ловили рыбу в Дону около Азовского моря. Очень много наловили. Каждый день нам давали на двоих котелок мелкой рыбы и крупного леща также на двоих.

Пошли в поход, выдвинулись километров на шестьдесят в Таганрог. Полк был подчинен 9-й Краснознамённой дивизии. Стали нас распределять по ротам. Бочкарев Иван Егорович стал связистом, Казанцев Матвей Васильевич попал в хозвзвод как хороший сапожник. А мы с Кривоножкиным Петром Степановичем остались в одном отделении, в пехоте. Ждали приказа, ожидая высадки с моря десанта Врангеля. (На Советскую Россию) идет Польша, Петлюра к Киеву лезет, враг со всех сторон. И вот высадился десант в Ахтарске с Черного моря, 40 тысяч врангелевцев. Они хотели захватить Кубань, отрезать Кавказ и бакинскую нефть. Нас повезли на отражение десанта через Ростов на Кубань, где когда-то мы наступали на Деникина. Высадились из вагонов, стали окапываться. А неприятель от моря уже удалился в нашу сторону на 70 километров. Здесь мы с ним и сразились. У нас было войска много: 2 дивизии кавалерии, наша дивизия и при нашей дивизии 15 тысяч кавалерии, флотских было 10 тысяч, морской пехоты. В 90 километрах от моря мы остановили десант и погнали его обратно к морю купать его войска. Те, что поумнее, сбежали в эмиграцию, а подурее – остались, разбежались по камышам. Он вдоль моря километров 90 тянулся. Места болотистые. Им Врангель сказал: «Я опять тут высажусь». Но не пришлось. Здесь все было заминировано. Мой дядя Гриня служил во флоте минером и мне потом рассказывал: «Вас угнали и наш флот ушел, а мы, минеры, еще месяц стояли, минировали берег и только после этого уехали в свою часть».

Но перед этим мы оцепили камыш и охраняли. Потом пошли в наступление. Войска было много. И вот к нам приехал главнокомандующий (председатель Реввоенсовета) республики Троцкий и мне пришлось его лично видеть. Нас построили, он проходил вдоль строя, нас поздравлял и наш полк: «Здорово, 81-й полк!» - «Здра…здра!..» Потом выступил с речью. Речь была очень долгой, оратор замечательный.

10 дней мы охраняли побережье. Когда сняли, нас повезли через Ростов в Крым на Врангеля. Не доехали до Гришиной (ошибка мемуариста) станции, сгрузились и пошли на село Успенку, а потом поворотили на Мариновку. И тут мы сразились с Врангелем. Очень сильный был бой, никогда не забыть. Я считал: в один день бросалась на нас в атаку кавалерия 16 раз, хотела нас отрезать от своих. Но здесь ходили три бронепоезда, и неприятелю не удалось победить нас. Бились мы насмерть, но не отступили ни на шаг. В каждом окопе собрали после боя по ведру пустых гильз. Мы били залпами из ружей, из пулеметов «максим» и «кольт». Побили неприятеля много. Но на другой день мы отступили, так как ему удалось прорвать левый фланг. Бронепоезда ушли в тыл, а мы ночью пошли в наступление на Гуляйполе, где родина Махно. Когда шли по улице, нам показывали его дом – крайний около оврага, саманный. По профессии он учитель. Так сказали нам жители. Пошли дальше наступать на село Пологи, где население греки и всякие иные нации. Не дошли мы до него 5 километров, как белые прорвали левый фланг: 7-я кавалерийская дивизия не устояла. Белые заняли Гуляйполе, и нашу дивизию отрезали от обозов. Мы оказались в окружении, особенно наш 81-й полк и вся бригада – три полка. От нашего полка осталось 23 солдата.