Георгий Караев - Загадка Чудского озера

Энкалпион.

— Где же вы нашли?

— А вот на том островке. Сиговец он теперь зовется. — Старик показал на небольшой островок меньше, чем в километре от острова Вороньего. — Могу поехать и показать вам. А крест, если чем интересен, так возьмите.

Мне-то он не нужен.

По пути к острову Алексей Леонтьевич рассказал его историю. Оказывается, он образовался всего каких-нибудь лет 40–50 тому назад. До этого он был северной оконечностью мыса Сиговец. Но воды озера прибывали и размыли берег, образовав протоку.

— Течение-то идет из Псковского озера в Чудское. Вот и промыло себе дорогу. Теперь не только на лодках пройти можно, даже «Йола» тут теперь ходит. Глубоко. Но и озеро прибывает все время. Наступает на берег. Там, где мы раньше сено косили, теперь наши внуки щурят ловят.

— А что это там плывет? Смотрите, вон там? — спросил Олег.

На гладкой поверхности озера отчетливо виднелось что-то. Оно двигалось. Моторист повернул лодку, и вскоре все увидели голову молодой козули, пытавшейся переплыть озеро.

Когда лодка подошла совсем близко, Олег схватил ее за рога, Алексей Леонтьевич — за ноги, и втащили в лодку. Животное сделало несколько конвульсивных движений и замерло.

— Проклятое место. Вечно тут тонут, — с сердцем сказал Иван Васильевич.

— А почему?

— Так ведь сиговица [5] Сиговица получила название от рыбы сиг, наиболее нуждающейся в кислороде и скапливающейся в проталинах зимой. тут, — сказал Гусь так, будто весь свет должен знать, что это обозначает.

— Сиговица? Непонятно. Что это?

— Место такое на озере. Зимой оно плохо замерзает. Чуть кто собьется с пути в туман или метель и попадет на сиговицу, тут ему и крышка — проваливается с лошадью под лед.

— А почему же здесь лед тонкий?

— Кто его знает… Только от старины тут так и было, — ответил Салов.

— Допустим, что зимой лед слабый, но почему же козуля летом здесь тонула? — недоумевал Георгий Николаевич.

— Все равно место это проклятое…

Лодка уже входила в промой, как называют здесь такие протоки, и пристала к островку.

Все вышли. Остров густо зарос высокими травами и кустарником. На западном его берегу высились два старых дерева-великана, остатки когда-то росшего на берегах древней Узмени векового леса. Олег стал копаться в небольшой узкой полоске песчаного берега, надеясь найти какие-нибудь остатки старины. Гусь показал ему место, где нашел крест. Алексей Леонтьевич и моторист, покуривая, тихо о чем-то беседовали.

Сиговéц. Небольшой островок, затерянный в просторах огромного озера.

Не раз завоеватели зарились на эти земли, и каждый раз их постигала одна и та же судьба…

Как будто бы и невзрачные здесь места, но сколько очарования в этих далеких озерных просторах, в скромных и мудрых людях! В их рассказах и преданиях, почти таких же древних, как Русь.

Казалось, что раскрытие тайны так близко. Надо только собрать воедино все звенья, собрать все, что осталось от старины.

Но как овладеть тайной? Многие, может быть, даже слишком многие, пытались овладеть ею. Многие писали о ней. Но по-настоящему никто серьезными поисками не занимался.

Никто? Да, никто. Может быть, за исключением Паклара. Он по-честному подошел к делу, но работал в одиночку. Тут нужен коллектив. Большой коллектив энтузиастов. Надо прощупать каждый участок этого интереснейшего, загадочного края. Даже поверхностная разведка показала, что здесь, где ни копни, — легенды, предания, находки…

Близился вечер. Солнце садилось в темные тучи, и багровый цвет его предвещал на завтра ветреную погоду.

Почти всю ночь и утро шел сильный дождь. Здесь это частое явление. Когда же пришла «Иоала», выглянуло солнце, бросив веселые отблески на воду.

При прощании все обнялись, как старые друзья.

— До следующего лета!

— Приезжайте! Будем ждать!

— Приедем! Обязательно приедем! И не одни, а с целой экспедицией!

«Иоала» набирает скорость. Остров Городецкий, Вороний, Станок, Лежница… Но вот и Сиговец остался позади. Впереди, слева показалась Чудская Рудница, а за ней темнела зеленая вершина кургана.

Тихо и ласково плескались волны о борт «Иоалы». Озерный воздух насыщен запахами скошенного на берегу сена и нагретой солнечными лучами палубы. С пронзительными криками провожают пароходик чайки.