Валерий Замыслов - Святая Русь - Полководец Дмитрий (Сын Александра Невского)

- Молодец, Васютка! - закричал, скакавший обок Карлус, когда увидел, как его бывший пленника поразил копьем голову рыцаря, и тот повалился с коня.

И сам Карлус без удачи не остался...

Всё больше и больше рыцарей, с гулким звоном грохались на землю.

«Русская конница не могла пробиться по их трупам».

Победа была уверенная и грандиозная . Западные историки и хронисты назовут битву под Раковором предвестницей Грюнвальда 169 , а князя Дмитрия станут именовать лучшим полководцем Европы Х111 века.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Б

итва завершилась в сумерки перед Раково

ром. Большой воевода сразу же собрал князей: надо было решать вопрос с крепостью. Некоторые «княжьи мужи» на совет не явились. Одни были убиты, другие тяжело ранены. Среди убитых ок

а

зались Ратмир Елизарыч Вешняк и Мелентий Ко

в

рига. (Последний трусливо погиб в первые же минуты битвы)... Всего же на поле брани пала

пятая часть русского войска. Это была большая и горькая потеря.

На совете единодушно высказались: чтобы не нанести новый урон дружинам, Раковор, пока, в осаду не брать, но рыцарей еще больше наказать, дабы они забыли нападать на Северо-Восточную Русь. Такое поручение большой воевода отдал Довмонту, чей полк пострадал меньше всех.

Летописец отметит: «Довмонт с псковичами опустошили Ливонию до самого моря и, возвратившись, наполнили землю свою множеством полона».

Дружины князя Дмитрия вернулось к берегам Кеголы и «три дня стояли на костях (на поле брани) в знак победы, на четвертый тронулись, везя с собою избиенных братий, честно отдавших живот свой».

В первый же день победы состоялась радостная встреча Васютки с отцом и братьями. (Правда, один из них, Егор, оказался серьезно ранен, и его полпути везли на телеге. Недуг его исцелил княжеский лекарь). Изведав, что Васютку пленил в Переяславле фогт Вернер, Лазута Скитник попросил большого воеводу разрушить на обратном пути замок командора. Дмитрий Александрович охотно согласился:

- Добро, Лазута Егорыч. Не зря же мы тащили осадные орудия такую одаль. Проверим их в деле. Анисима хоть слегка мечом и зацепили, но лекарь мой зело искусный, поправит умельца.

Первый рыцарь Ливонского Ордена скончался, когда русское войско стояло на костях. Вернера пожалел... Васютка.

«Странный всё же этот рыцарь, - подумал он. - Храбрый и, кажись, не подлый... Вороны кружат. Очи рыцарю выклюют».

Васютка набрался смелости и пошел к большому воеводе. После его рассказа, князь Дмитрий молвил:

- Добрая душа у тебя, Василий. Будь, по-твоему. Похороним рыцаря на его земле. Но замок отдадим на откуп Талалаю.

Сердце владений Валенродов, - замок представлял собой грозное зрелище. Всего сто лет назад прадед Вернера с воинами и домочадцами в случае опасности укрывался в деревянной башне, обнесенной частоколом. Ныне же вместо этого на высоком холме в излучине реки были возведены могучие стены толщиной в четверть сажени (5 метров) и выстой почти в полтора сажени (15 метров) и несколько башен. В одной из них были тяжелые ворота из крепкого дуба, сверху окованные железом. Замок окружал ров, через него к воротам вел бревенчатый мост, который при нападении врага можно было легко и быстро разобрать. Сзади ворот оскалились острыми зубьями две подъемные решетки. Стоило опустить их, и тот, кому удалось прорваться за ворота, оказывался в ловушке, не успев попасть во двор.

Двор замка делила на две части высокая (выше внешних) стена. Широкое пространство перед ней занимали разные службы: здесь жили воины и слуги, располагались конюшни. Во внутреннем дворе, по ту сторону стены, высилась башня, гораздо выше и надежнее всех остальных, с редкими узкими окошками-бойницами - донжон (дом хозяина замка). Внутри донжона были три зала один над другим, разделенные каменными сводами, расписанными орнаментом, несколько комнат, кухня и оружейная. Но главным были не роскошные покои, а надежные ворота и стены.

В подвалах замка хранилось много запасов, воду для питья брали здесь же, в колодце. На случай войны выручали и тайные подземные ходы.

Войско и осадные орудия обложили замок Вернера 3 марта. Немногочисленные слуги, выйдя на стены, едва ума не лишились. Как же так? Они со дня на день поджидали возвращения отряда фогта с победной вестью, а тут их окружило огромное войско русских. Да как такое могло случиться?!

Ко рву подъехал на своем Автандиле князь Дмитрий в окружении лучников, и громко произнес на довольно приличном немецком языке. (За иноземные языки его с восьми лет посадил отец, Александр Невский).