Ананд Неелакантан - Бросок костей

«Мне часто снится, что мое предназначение — сохранить порядок в нашем мире. Может быть я — аватара Вишну, чье пришествие предсказано мудрецами?» — Кришна улыбнулся от такой мысли.

«Я — Вишну, Хранитель Вселенной!» — приятно звучало внутри. — «Но почему бы и нет! Я живу в этом мире и желаю сохранить в нем дхарму! Как хороша бы была жизнь нашего пастушьего племени, следуй мы безукоризненно своим обязанностям и дхарме! О Радха, любовь моя! Где ты сейчас!»

Последние слова Кришна чуть было не произнес вслух, но сдержался, лишь покачал головой и горько улыбнулся.

«Я становлюсь чересчур чувствительным! Нет! Совершенный человек должен стремиться к цели — оставаться спокойным, невозмутимым и беспристрастным в любых обстоятельствах, в рождении и смерти, в любви, в мире и в войне. Жить так, как существует капля росы на лепестке лотоса, думая только о выполнении своего долга, а не о результате, не беспокоиться об успехе или неудаче. Вот в чем смысл жизни!»

К несчастью, некоторым людям приходится умирать во имя дхармы. Это могут быть очень хорошие люди, но они пребывают в заблуждении. Кришна подумал о наследнике престола Хастинапура. Суйодхана, по его мнению, являлся великодушным глупцом, представляющим угрозу равновесию общества. Повстречавшийся сегодня мнимый брахман также был еще одним примером заблуждающегося молодого человека. Мысль о том, что этому глупому юноше не удалось его обмануть, вызвала у Кришны довольную улыбку. Ведь он понял, что обман его раскрыт. Карне бы довольствоваться тем, что ему суждено было стать великолепным колесничим, но вместо этого он захотел быть кем-то другим. Вот и Бхишма, такой благородный человек, но тоже заблуждается. Если уж он решил бороться с системой, то должен, хотя бы добиваться равенства варн, а не их смешивания. Иначе может образоваться хаос. Да что далеко ходить! Его старший брат Баларама делает все возможное для того, чтобы нарушить устоявшийся порядок, призывая племена ядавов отказываться от разведения скота и заняться выращиванием злаков и торговлей. Это может закончиться катастрофой!

«Единственный выход — это война!» — с сожалением подумал Кришна.

С войной приходят смерть и разрушение, но другого выбора нет.

«Жизнь! Смерть! Две стороны одной монеты. Существует ли вообще смерть? Смертна ли душа? Нет, конечно! Душа вечна, она не имеет ни начала, ни конца. Моя душа-атма — это частица Высшей Души, Параматмы!»

Жизнь есть не что иное, как проявление Высшей Души. Смерть тела — лишь смена облика, душа остается. Форма души меняется, следуя ритму Вселенной. Душа кружится в круговороте, словно в танце, от мёртвого к живому, от жизни к смерти, от смерти к жизни. Вечный цикл! Умрут ли в огромной Вселенной еще несколько человек, либо они будут жить, какое это имеет значение для безначальной бесконечности? Для существующего вечно, не безразлична ли чья-то жизнь или чья-то смерть? Так отчего люди боятся смерти или войны? Вся Вселенная подчинена определенному ритму, следовательно, и общество на земле должно ему следовать. Суйодхана же, и ему подобные, разрушают существующую гармонию. Из-за них погибнут люди. Война, будет всепоглощающая война!

«Это мое бремя», — подумал Кришна. — «Мой долг, моя дхарма. И буду следовать своей дхарме, не беспокоясь о последствиях».

«Куда ты пытаешься убежать, Карна? В конце концов, тебе придется повстречаться со мной!» — подумал и затем рассмеялся Кришна.

— Кришна, тебя ждут в сабхе, в собрании, — тронул его за плечо подошедший старейшина-ядав.

Достав из-за пояса флейту, Кришна направился в сабху. Когда он вошел, все собрание поднялось, хлопая ему в ладоши. Он встал в центре и улыбнулся барабанщикам, постукивающим пальцами по мридангам. Вскоре волшебство его музыки унесло всю сабху в иной мир, исполненный красотой и любовью. В настоящем же мире, казалось, само время замерло в восторженном ожидании.

Тем временем трепещущий Карна стоял перед предводителем ядавов. Он решил, что будет драться, если могущественный человек, находящийся перед ним, прикажет убить его за самозванство. Да его слуха доносилась музыка, но Карна пытался не отвлекаться на нее.

— Садись, друг мой, — Баларама сделал приглашающий жест.

Доброта в его голосе удивила сына суты.

«Не исключено, что он не такой глазастый, как его брат, и не разгадал моего обмана!»

Все-таки Карна покачал головой, не желая далее притворствовать.

— Господин, я не тот, за кого себя выдаю. Я — ничтожный сута, а не брахман. Даже среди шудр я не занимаю высокого положения. Я ближе к париям, неприкасаемым.