Ананд Неелакантан - Бросок костей

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду, — ответила Гандхари.

В голосе матери Пандавов слышалось ликование, и Гандхари молилась, чтобы Дхритараштра не прислушивался к их разговору и не сделал бы едких замечаний.

— Усилия твоего сына оказались тщетными. Мы выжили в Варанавате, и Арджуна победил на сваямваре Драупади!

— Суйодхана здесь не причем! Почему ты постоянно в чем-то подозреваешь моего сына?

— Подозреваю? Да я просто уверена! Спроси его, зачем он построил дворец из смолы? Или это сделал твой муж?

— Вам повезло выжить, Гандхари, не отпугивай удачу своими злыми мыслями. Кто бы ни построил дворец, погибли в нем несчастные нишадцы, а не ты с детьми!

— Ты бы предпочла увидеть нас на их месте? — спросила Кунти, после того, как благословила подошедшего к ней юного царевича одной из восточных стран.

Гандхари не стала отвечать. Он чувствовала себя неловко и тревожно из-за растущей ненависти между родственниками.

— Давай поговорим об этом позже, Кунти. Сегодня такой прекрасный день — женится наследник престола!

— О каком наследнике престола ты говоришь, Гандхари? Юдхиштхира давно женат!

— Ты никак не успокоишься? Суйодхана — первенец правящего царя! Тебе этого мало?

— Важно, кто, в конце концов, окажется на троне! Мы так просто не сдадимся.

— Посмотрим! — ответила Гандхари с убийственной улыбкой на губах. — Суйодхана — законный сын, он будет править этим царством.

Вдовая царица не успела возразить, к ним подошли Пандавы и Драупади.

— Попросите благословения у своих дяди и тети, дети мои, — сказала она совершенно бесстрастным голосом.

Драупади и пятеро ее супругов поклонились Дхритараштре и Гандхари.

Гандхари обняла Драупади, отметив про себя гордую прямую осанку общей жены Пандавов.

«В ней отсутствует всякая застенчивость», — подумала царица.

Как она выглядит? Говорят, Драупади очень красивая. Но как эта гордая красавица согласилась стать супругой сразу пятерых мужчин. Такие вопросы одолевали Гандхари. Позже, когда они сидели рядом за столом, у нее появилась возможность спросить об этом панчалийскую царевну.

— Тетя! Тебе ли задавать подобные вопросы? Почему ты ослепила себя, когда господин Бхишма привез тебя в Хастинапур? — сказала Драупади и, чтобы смягчить сказанные слова, добавила. — Может, моя свекровь боялась, что я вызову ссору между ее сыновьями? Она хочет видеть их едиными во всем.

— Дочь моя, у меня сто сыновей, но для того, что бы быть едиными, им не надо жениться на одной девушке. Неужели Кунти так воспитала сыновей, что они способны передраться из-за супруги одного из них? — задал вопрос подошедший к ним Дхритараштра.

Низком поклоном царю Драупади крыла свое смущение. Гандхари закусила губу, она опасалась, что слова мужа достигнут ушей Кунти. И не напрасно. Через мгновение раздался голос Кунти:

— Что ты здесь делаешь? Юдхиштхира повсюду тебя ищет!

Гандхари услышала удаляющиеся шаги жены Пандавов. Раздалось смущенное покашливание Дхритараштры. Он не знал, что Кунти оказалась рядом. Видура пришел на помощь царю, позвав его встретить новых гостей.

— Ты не упускаешь случая оскорбить моих детей, Гандхари! — прошипела на ухо царице Кунти.

Гандхари не стала ни отвечать, ни тем более извиняться. Она сохраняла надменное молчание, не обращая внимания на Кунти. Дрожа от гнева, Кунти отошла от нее. Гандхари же с грустью размышляла о судьбе бедной девушки, вынужденной удовлетворять страсть пятерых мужей из-за стремления их матери к власти.

«Драупади похожа на меня в этом отношении. Наверное, судьба всех женщин Бхараты — быть орудием для воплощения мужских стремлений».

То, чего боялся Суйодхана, произошло на следующее утро после великого празднества. Он встретился лицом к лицу с Субхадрой. Жену Арджуны сопровождала Бханумати. Субхадра несла на руках своего маленького сына. Ни слова не говоря, она вложила ребенка в руки Суйодханы. Царевич вздрогнул и отвел глаза, когда ее пальцы коснулись его. Малыш улыбнулся беззубым ртом, забавно охнул, и наследник расслабился, оттаял. Он позволил ребенку играть с ожерельем из жемчуга, свисавшим с его шеи. Женщина, которую он когда-то беззаветно любил, и его супруга, стояли и мило беседовали, как давние подружки.

«Моя любовь хоть что-то значила для Субхадры?» — вопрошал сам себя Суйодхана.

Девушки обратили внимание на него лишь когда ребенок намочил одежду царевича и заплакал. Субхадра взяла сына, разговаривая с ним на языке, понятном только матерям и их младенцам. Ребенок успокоился и снова улыбался.