Джанет Скеслин Чарльз - Библиотека в Париже [litres]

Воспоминания о тете Каро напомнили мне о том, почему мне была так необходима эта работа.

В свой первый рабочий день я нервничала куда сильнее, чем на собеседовании. А вдруг я разочарую мисс Ридер? Или кто-нибудь задаст мне вопрос, на который я не смогу ответить? Если бы только тетя Каро все еще была с нами! Я бы ей запретила приходить сюда в мой первый день, но она все равно пришла бы. Нагруженная томиками Шелли и Блейка, она бы подмигнула мне, и все мои волнения тут же растаяли бы, стоило только припомнить ее слова: «Все ответы здесь, нужно только поискать».

– Знакомьтесь, – оживленно сказала директриса, представляя мне Бориса Нечаеффа, учтивого франко-русского главного библиотекаря, как всегда в безупречном синем костюме и при галстуке.

У стола абонемента читатели выстраивались перед ним в ряд, как перед приходским священником, чтобы приобщиться, обменяться словечком. Свет в его зеленых глазах никогда не угасал, даже когда он выслушивал бесконечные истории читателей. Он знал, где найти наилучшую одежду – «Мой человек в универмаге „Базар де ль’Отель де Виль“ не посоветует вам плохого», – знал, на что нужно обращать внимание, покупая лошадь… Строгая миссис Тернбулл говорила, что он из семьи аристократов, владевших целой конюшней чистокровок. Мистер Прайс-Джонс утверждал, что Борис служил в русской армии. Слухов в библиотеке было столько же, сколько и книг.

Борис был известен также своей библиотерапией. Он знал, какие книги исцелят разбитое сердце, что читать в летний день, какой именно роман следует выбрать для путешествия. Когда я впервые пришла в библиотеку без тети Каро, уже десять лет назад, высокие стеллажи будто надвинулись на меня. Названия, отпечатанные на переплетах, не разговаривали со мной, как прежде. Я вдруг заметила, что книги расплываются передо мной из-за слез.

Борис с озабоченным видом подошел ко мне.

– Вас разве не ваша тетушка привела? – спросил он. – Мы уже давно ее не видели.

– Она больше не придет.

Он нашел на полках одну книгу:

– Это о семье и о потере. И о том, что у нас могут случаться моменты радости даже тогда, когда нам плохо.

Я не боюсь штормов, потому что учусь управлять своим кораблем.

«Маленькие женщины» Луизы Мэй Олкотт до сих пор остаются одной из моих любимых книг.

– Борис начинал здесь как мальчик на побегушках, что-то вроде библиотечного подмастерья, – сказала мне мисс Ридер. – И он знает абсолютно все об Американской библиотеке.

Он пожал мне руку:

– Вы из наших читателей.

Я кивнула, мне польстило то, что он узнал меня. Но прежде, чем я успела ответить, мисс Ридер стремительно увлекла меня в читальный зал, где мы подошли к женщине, которая что-то писала у окна. Ее лицо обрамляли седые волосы, темные очки висели на самом кончике носа. Перед ней на столе лежали книги о елизаветинской Англии. Мисс Ридер представила меня члену правления графине Кларе де Шамбре. Мне было знакомо это имя. Я недавно дочитала «Игру с сердцами», один из ее романов. Графиня – и настоящий писатель!

– Изучаете очередную книгу о менестрелях? – спросила директриса. – Почему бы вам не устроиться в моем кабинете?

– Я не нуждаюсь в особом отношении! Я такой же читатель, как все остальные.

Выговор графини был явно не французским, но это не был и английский акцент. А в Америке есть графини? Что ж, эта загадка разрешится в ближайшее время.

Директриса повела меня в зал периодической литературы, где я и должна была работать. По пути она познакомила меня со своей секретаршей мадемуазель Фрикарт, наполовину француженкой, наполовину шведкой, с бухгалтером мисс Уэдд, британкой, и с архивариусом Питером Устиноффом, американцем.

Я окинула взглядом длинные полки, на которых хранились пятнадцать ежедневных изданий и триста периодических – из Америки, Англии, Франции, Германии и даже из таких далеких стран, как Япония. Когда мисс Ридер сказала мне, что я также буду отвечать за доску объявлений, информационный бюллетень и колонку новостей Американской библиотеки в «Геральд», я запаниковала, решив, что не справлюсь со всем этим.

– Знаете, – сказала мисс Ридер, – я начинала как раз в этом отделе, и посмотрите, где я теперь.

Мы насладились мгновением причастности, наблюдая за читателями, сидевшими со склоненными головами, почтительно державшими в руках книги.

К нам подошел мистер Прайс-Джонс. Он напоминал мне журавля, шутки ради повязавшего шотландский галстук-бабочку. С ним был какой-то читатель, благодаря своим пушистым белым усам похожий на моржа.