Евгения Тур - Борьба испанцев с маврами и завоевание Гренады [Совр. орф.]

— Аллах Акбар, велик Бог, воротись в Басу и скажи принцу Сиди-Селиму, что я нахожусь в невозможности помочь ему. Баса защищалась с мужеством и доблестию и покрыла себя неувядаемою славой. Я не имею права требовать от нее новых жертв для потерянного дела.

Этот ответ решил участь Басы. Сиди-Селим сдал город на почетных условиях. Жители могли остаться или уехать куда пожелают, сохраняя свои состояния; солдаты с оружием в руках могли также остаться или уйти. Что же касается начальников, то они должны были сдать город в течение шести дней и потом, оставив 15 благородных заложников, уехать захватив с собою все, что им принадлежало. В числе заложников находился молодой сын Магомета. Король и королева приняли их с почетом, одарили дорогими подарками, также как и военачальников маврских.

Принц Сиди-Селим был до того очарован грацией, благосклонностию и умом королевы и учтивою приветливостию короля, что обещался не поднимать против них оружия. Королева отвечала ему, что в таком случае она уверена, что война, опустошающая их и его край, окончена. Сиди-Селим скоро подпал под влияние испанского двора и с течением времени принял христианскую веру, хотя и втайне, чтобы не раздражать Мавров.

Король и королева вошли с великою пышностию в Басу, в которой нашли 500 христианских пленных, которых отправили на родину, одарив деньгами.

После взятия Басы сдались и другие города. Король Фердинанд, щадя кровь своих подданных, пытался не без успеха подкупить многих начальников крепостей, которые без выстрела сдавали ему их. Другие сдавались, не будучи в состоянии сопротивляться. И тех, и других король принимал с почетом и силился привязать к себе. Когда сдавшие крепости начальники представлялись королю, между ними находился Мавр Али Абен Фаар, на которого все ласки и милости короля не произвели ни малейшего впечатления. Он стоял гордый и печальный в стороне от других, и когда дошел черед до него, он подошел к королю и сказал:

— Я Мавр, потомок знатных Мавров и алькад многих городов и замков. Мне выпало на долю защищать Патерну, но мои солдаты упали духом, отказались исполнить долг свой.

Король приказал поднести Мавру значительную сумму денег, но он надменно отказался принять их и сказал с гордостию и высокомерием:

— Я пришел не продавать то, что не принадлежит мне, а отдать то, чего не мог удержать за собою и что судьба отдала тебе, король испанский! Будь уверен, что если бы гарнизон исполнил долг свой, то одна смерть наша отдала бы крепость в твои руки.

Король и королева оценили благородство и гордость Мавра и всячески силились привлечь его на свою сторону, но гордый Мавр отверг все их предложения.

— Что однако можем мы сделать — сказала ему королева, — чтобы доказать тебе все наше уважение?

— В городах и деревнях, бывших под моим начальством, осталось много соотечественников, которые не имеют возможности переселиться. Дайте мне, ваше величество, королевское слово, что вы охраните их собственность и предоставите им свободно исповедывать свою религию.

— Обещаем это, — сказали король и королева, — они будут жить мирно и спокойно; но скажи, чего ты хочешь для себя самого?

— Уехать в Африку и увезти с собою лошадей моих, — отвечал Али.

Король и королева послали ему пред его отъездом богатые подарки, но он отказался от них.

Получив пропуск, он собрал слуг своих с лошадьми и оружием, ему принадлежащим, и простился со своими соотечественниками. Горькие проливали они слезы; он один, гордый, с блестящими и сухими глазами, хотя сердце его было растерзано скорбию, вполне владел собою. Простившись сел он на своего дивного арабского коня, оглянулся еще раз на долины, поля и горы своей порабощенной чужому игу родины и пустил вскачь своего скакуна; в миг умчал он его из глаз удрученных грустию Мавров.

Эль-Сагал уединился в отдаленный покой своего замка и всякий день получал известия о новом несчастии и сдаче всех своих крепостей и городов. Высокие горы и плодоносные долины, густонаселенные деревни его владений перешли в руки короля испанского; у него остались только Кадикс и Альмерия, с незначительною частью гор Альпуксары. Самые близкие друзья и приверженцы его, забывая его прошлое могущество, считали возможным говорить ему горькую правду и гневили его непрошеными советами.

Однажды, когда он, одинокий и удрученный горестью, сидел на своем диване, к нему вошел его родственник, принц Сиди-Селим. Он был в мусульманской одежде, хотя втайне исповедывал уже христианскую веру. При виде его старый Эль-Сагал растрогался и заключил его в свои объятия.