Петроний Аматуни - Избранные сочинения в трех томах. Том 2. Если б заговорил сфинкс

— Чего доброго, снимут нас, а потом иди доказывай… — согласился бортмеханик.

— А вот эти кто? — спросил Пашков и, резко развернувшись вправо, убрал газ и стал круто планировать.

Вверху проплыли пять узких крылатых теней с парными вспышками выхлопных огней у каждой. Это фашистские истребители, предвестники линии фронта. Нужно было иметь острые глаза Пашкова, чтобы увидеть их. Самолет Л-510 прошел под ними незамеченным.

Когда голубые огоньки вражеских истребителей растаяли в ночном небе, Иван Федорович дал своим моторам разные обороты, отчего ровный гул превратился в собачье подвывание, и взял курс на запад.

Бортмеханик, не заметивший, когда командир корабля двинул сектора наддува, напряженно прислушался к работе моторов.

— Чего это они завыли, как на немецких самолетах? — спросил он.

— Вот и хорошо, — усмехнулся Пашков. — Передовую проходим, это не помешает…

— Ну к командир! — засмеялся бортмеханик. — Хитер. Значит, звукомаскировку используете?

— Выходит, так, — согласился Пашков.

Звукоуловители гитлеровских зенитчиков отметили пролет «своего» самолета, и зенитчики пожелали ему счастливого пути.

— Выпустить шасси, — приказал командир.

Теперь самолет планировал с приглушенными моторами, а выпущенные шасси, создавая дополнительное сопротивление воздуха, помогали ему быстрее терять высоту.

Квадрат 28 нашли по сигнальным кострам, по ним же сориентировались и отыскали цель № 2. Сбрасывали десант с небольшой высоты, что требовало особенной точности пилотирования и расчета от Пашкова и расторопности от парашютистов.

Выбросив десант, Пашков набрал высоту и полетел на юго-восток. Задание выполняли на расстроенных моторах.

А на линии фронта их все же обстреляли. В воздухе вокруг самолета вспыхивали разрывы, и он немедленно нырял то в одно такое облачко, то в другое. В кабине противно запахло толом. Летели молча, часто меняя направление и высоту полета, молчали, даже когда линия фронта осталась позади; а на земле в предрассветном сиреневом сумраке, сквозь дымку и тонкий береговой туман просматривались маленькие озерца и речушки. И лишь когда на горизонте сверкнули золотистые шпили Адмиралтейства и Петропавловской крепости, Пашков сказал:

— Вот мы и дома.

— А разведчики?

Иван Федорович подумал, закурил и уверенно сказал:

— Вернутся и они!

Он не ошибся: из всей группы, принимавшей непосредственное участие в этой операции, погиб только один человек.

…На этот раз маршрут был усложнен несколькими изломами, потому что летели в глубоком тылу врага. А повороты всегда предусматриваются над какой-нибудь точкой. Вот и разыщи ее в кромешной тьме!

Держались самых «необитаемых» районов, летели на расстроенных моторах, всем экипажем зорко наблюдали за воздухом и землей. Разговаривали мало. В общей кабине лежал груз для нового партизанского отряда. Знали расположение немецких аэродромов и крупных огневых точек. В основном, все шло, как было задумано, и только один случай на время нарушил план экипажа…

Из ночного неба вынырнули два «мессера» и увязались за самолетом Ли-2 Пашкова. Ускользая от огня, Пашков мгновенно придумал выход из положения. Совсем рядом находился немецкий аэродром, известный экипажу.

Иван Федорович взял курс на юго-запад.

— Куда, командир? — воскликнул бортмеханик. — Там же…

— Так вот к ним и заглянем, — ответил Пашков и коротко объяснил свой план.

Когда «мессеры» отыскали темный силуэт большого самолета, едва заметный в темноте Пашков уже входил в круг над аэродромом и мигал бортовыми огнями. На земле вспыхнули огни старта, а истребителям передали по радио:

— Куда вы лезете? Это же наш самолет, видите, он заходит на посадку.

Истребители свечой взмыли вверх и ушли на восток — искать другую добычу. Иван Федорович сделал четвертый разворот, уточнил заход и стал планировать на полосу, будто и впрямь рассчитывая на посадку. Метров со ста он дал моторам полный газ и скомандовал:

— Огонь!

Из пулеметов, временно установленных на самолете для самозащиты, ударили по аэродрому длинные очереди. Стартовые огни погасли…

— А теперь тикаем! — крикнул Иван Федорович, развернувшись влево, и они помчались бреющим полетом над глухими лесами, направляясь к очередному поворотному пункту.

Хитрость удалась. Истребители были где-то далеко, и вообще отыскать теперь самолет Пашкова было делом безнадежным.