Борис Островский - Лазарев

Картина неподвижных льдов произвела на мореплавателя самое тягостное впечатление. Вернувшись в Англию, Кук заявил, что всякие попытки проникнуть в Антарктиду глубже, чем удалось это сделать ему, безнадежны и обречены на полную неудачу.

Кук самоуверенно писал. «Я обошел вокруг южного полушария в большой широте таким образом, что неоспоримо доказал, что нет в оном никакой материковой земли, разве в окрестностях полюса, куда пройти невозможно. Пройдя два раза всю часть океана под южным тропиком, я определил точное положение некоторых, прежде меня известных островов, и учиния многие обретения, так что последующим за мной мореплавателям в сей части земного шара мало останется к открытию… Теперь уже не будут говорить о южной материковой земле, которая в течение двух веков привлекала внимание морских держав и с древних времен служила поводом к умствованию географов».

Авторитет Кука был велик, не удивительно поэтому, что на протяжении почти полувека ни один мореплаватель не рискнул отправиться в Антарктику. Лишь промышленники, наслышавшись откуда-то об огромных здешних промысловых богатствах, порою проникали в эту заповедную часть Мирового океана. Научные вопросы их, конечно, не интересовали.

Шли годы, и об Антарктике стали забывать. Но в России идея о южном материке крепко вошла в сознание мореплавателей и ученых. К числу их принадлежали В. М. Головнин, возглавлявший первую русскую кругосветную экспедицию адмирал И. Ф. Крузенштерн, мореплаватели Г. А. Сарычев, О. Е. Коцебу и другие.

Но поднять раньше времени вопрос о южно-полярной экспедиции было бы рискованно. В высших сферах она не встретила бы сочувствия. Последовали бы вопросы: зачем соваться в неведомую и ненужную нам Антарктику, когда поблизости на родном нам Севере непочатый край работы?

Но вот в первой четверти XIX века международное положение России, победившей общего врага Наполеона, резко изменилось. Крузенштерн и прочие поборники идеи открытия Антарктического материка, очень ловко воспользовались подходящим моментом и стали доказывать, что настало, наконец, время, когда Россия, отличившаяся в военных действиях, должна проявить себя большим подвигом и на научном поприще. Под таким предлогом и была внушена Александру I идея послать экспедицию в неведомую Антарктику. Тем более необходимо совершить такое плавание, настаивал Крузенштерн, что русские моряки в предыдущих кругосветных плаваниях приобрели уже большой опыт. А чтобы не было со стороны иностранцев нареканий, что Россия отправляется в чуждые ее политическим интересам южные полярные страны, было предложено одновременно организовать и другую экспедицию, арктическую, на свой полярный Север и для открытия Северо-Западного морского пути. Через морского министра маркиза Траверсе и была подана Александру I мысль взять экспедицию под свое покровительство.

Так родилась легенда о почине царя в деле сформирования и отправления русских экспедиций в Арктику и Антарктику. Насколько царь Александр покровительствовал экспедициям, интересовался наукой и ценил ее жрецов, можно судить по тому, как он принял Лазарева в Петергофском дворе после окончания плавания на «Суворове», о чем мы говорили выше.

Экспедиция в Антарктиду увенчалась большим успехом, что же касается северной экспедиции на шлюпах «Открытие» и «Благонамеренный», то она до конца не выполнила свою задачу, так как корабли были затерты льдами, но и она принесла немалую пользу науке: открыла ряд островов, изучила состояние льдов, атмосферы и т. д.

Конец 1818 года. В одном из залов Петербургского адмиралтейства большое оживление. Сегодня здесь должно состояться заседание, посвященное экспедиции русских моряков в Антарктиду. Среди собравшихся пожилые штаб-офицеры, румяные мичманы и лейтенанты, судовые врачи, высшие портовые чиновники. Все эти люди сочувствовали антарктической экспедиции, приказ о которой был на днях подписан.

Председатель объявляет заседание открытым. Слово берет капитан-командор Крузенштерн. Он долго и убедительно говорит о превосходных качествах русских моряков, о их бесстрашии, находчивости и выносливости. «Поход в Антарктиду, - говорит докладчик, - должен увенчаться успехом. Я твердо верю в это и прошу собрание поддержать это важное для пользы человечества и доброй славы русского имени дело и верить в его счастливый исход. Ни одна область географии и мореведения, - добавил он, - не.останется не затронутой. В работах наших моряков, все, до мелочей, уже учтено и продумано. В экспедиции согласились принять участие художник Михайлов и профессор астрономии Казанского университета Симонов».