Лиза Си - Пионовая беседка

[2] Для объяснения происхождения обычая бинтовать ноги ссылаются на историю о Ли Юе и его любимой супруге по имени Яо Нян. Император повелел ювелирам сделать золотой лотос высотой в шесть футов. Внутри цветок был выложен нефритом и украшен драгоценными камнями. Яо Нян было приказано туго бинтовать свои ноги, придав им форму молодого месяца, и в таком виде танцевать внутри цветка. Говорили, что танцующая Яо Нян была столь необыкновенно легка и грациозна, что, казалось, скользила над верхушками золотых лилий. По преданию, с того дня и началось бинтование ног. Можно сомневаться в том, что Яо Нян является родоначальницей этой моды, но, судя по литературным и археологическим источникам, появление этого обычая приходится примерно на время ее жизни, на те самые пятьдесят лет, которые разделяют династии Тан и Сун (907–960). Обычай оставался популярным и в последующие века, вплоть до самого недавнего времени. Ноги девочки бинтовали полосами ткани до тех пор, пока четыре маленьких пальца не прижимались вплотную к подошве стопы. Затем ноги обматывали полосами ткани горизонтально, чтобы выгнуть стопу, как лук. Со временем стопа уже не росла в длину, но зато выпирала вверх, обретая вид треугольника. Она не давала прочной опоры и вынуждала женщин покачиваться, подобно лирично воспетой иве. Иной раз ходьба была настолько затруднена, что обладательницы миниатюрных ножек могли передвигаться лишь при помощи посторонних. . В детстве я верила, что веселые сборища с праздничным угощением в день Двойной Семерки устраивались в мою честь. Никто не исправлял мою ошибку, потому что меня любили, обожали и очень, очень баловали. Я набрала в грудь воздуха и медленно выдохнула. Я была счастлива. Видимо, это последний мой День рождения, который я проведу дома, ведь вскоре я выйду замуж, и я хотела наслаждаться каждой минутой.

Я вышла из покоев незамужних девушек и направилась в комнату, где мы держали поминальные дощечки наших предков [3] По традиционным верованиям китайцев, часть души покойника воплощалась в поминальную дощечку, перед которой в дальнейшем совершались жертвоприношения. На табличке, представлявшей собой дощечку длиной до 30 сантиметров, золотом по красному лаку писали титул, посмертное имя усопшего, а также имя старшего сына, заказавшего табличку. Посмертное имя давалось каждому, и с этого дня запрещалось произносить имя, которое усопший носил при жизни. Кроме того, на табличке указывали первоначальное имя покойника, число, месяц и место его рождения и смерти и место погребения. Поминальная дощечка была двойной: с внутренним углублением, в котором делалась подробная надпись о покойнике, и внешней стороной — с сокращенной надписью. , чтобы оставить бабушке жертвенные дары. Утренний туалет занял у меня много времени, и потому я сделала только короткий поклон. Я не хотела опаздывать к завтраку. Ноги не могли нести меня так быстро, как мне хотелось, и когда я увидела, что родители сидят в беседке, гладя на сад, я замедлила шаг. Если мама опоздает, мне тоже можно. Я услышала, как она сказала:

— Незамужние девушки не должны появляться на людях. Я беспокоюсь даже за своих невесток. Ты знаешь, что я не поощряю прогулок в одиночестве. А ты хочешь пригласить на представление посторонних людей…

Она замолчала. Мне следовало удалиться, но мне так хотелось увидеть оперу, что я решила остаться. Чтобы меня не увидели, я спряталась за переплетенными ветвями глицинии.

— О каких людях ты говоришь? — возразил папа. — Это же не публичное представление, на котором женщины сидят рядом с мужчинами и тем бесчестят себя. Вы спрячетесь за ширмами.

— Но здесь появятся посторонние мужчины. Они могут увидеть из-за ширмы наши чулки и туфли. Они будут вдыхать запах наших волос и пудры. Кроме того, из всех опер ты выбрал именно эту пьесу о любовной интрижке! По-твоему, незамужним девушкам позволительно слышать такое?

Моя мать придерживалась консервативных взглядов и в своем поведении всегда следовала традициям. После Переворота, когда династия Мин пала и власть отошла к маньчжурам, жизнь общества изменилась, и многие благородные женщины с удовольствием пользовались правом покидать свои особняки. Они путешествовали по реке в прогулочных лодках, описывали то, что видели, а затем публиковали свои наблюдения. Мама горячо возражала против этого. Она по-прежнему хранила верность свергнутой династии Мин, в остальном придерживалась весьма консервативных взглядов. В то время как для многих женщин, живущих в дельте реки Янцзы, Четыре Добродетели, заключенные в достоинстве, манерах, беседе и труде, обретали новый смысл, мама постоянно наставляла меня не забывать, что они значили изначально. «Держи рот на замке, — часто говорила она, — а если тебе нужно что-то сказать, дождись подходящего момента. Старайся никого не обидеть».

Читать дальше