Александр Золототрубов - Мерецков. Мерцающий луч славы

Приехав в Москву, Блюхер и Мерецков остановились в гостинице. Когда совещание закончилось, Василий Константинович к вечеру вернулся, а Мерецкова ещё не было. Они собирались на следующий день уехать в Хабаровск, но Блюхер хотел обсудить некоторые вопросы в Генштабе и, если удастся, попасть на приём к наркому. Он намеревался предупредить об этом Кирилла Афанасьевича, но того всё не было.

Кто-то постучал в дверь.

— Да! — отрывисто бросил Блюхер.

Это был администратор гостиницы.

— Вы, наверное, ждёте своего коллегу Мерецкова? Его увезла в госпиталь «скорая помощь».

— Вот как! — забеспокоился Блюхер. — А что с ним?

— Наверное, отравился, его тошнило, температура высокая.

Блюхер решил позвонить в госпиталь. Ему сообщили, что у Мерецкова тяжёлая форма простуды.

Уехал в Хабаровск Блюхер один.

Прошёл месяц, но Мерецкова по-прежнему не было, и это тревожило Василия Константиновича. Он позвонил наркому. Климент Ефремович был на месте. Доложив ему обстановку на Дальнем Востоке, Блюхер спросил о Мерецкове.

— Он к вам больше не вернётся, — вдруг заявил Ворошилов. — Пока он ещё на больничном, а когда совсем выздоровеет, ему будет дано специальное задание. Пришлём вам другого начальника штаба.

— Жаль, товарищ нарком, я к нему уже привык…

Мерецков тяжело переживал свою болезнь. «Надо же было в такое время захворать! — казнил он себя. — В Хабаровске у меня столько дел, а я лежу тут балластом…»

Не зря говорят, что время — мудрый лекарь. Поправился и Кирилл Афанасьевич. Не зная о звонке Блюхера наркому, он пришёл к нему на приём. Ворошилов весело спросил:

— Ну как, врачи уничтожили все микробы в твоём организме?

— Выходит, что уничтожили, Климент Ефремович. Мерецков сел в кресло. — А простыл я ещё весной, когда в Хабаровске резко менялась погода, но, бывало, попью горячего чаю или молока, и горло переставало болеть. — Он вздохнул. — Запустил я свою болячку и угодил в госпиталь. Теперь поеду в Хабаровск и сразу окунусь в работу.

— На Дальний Восток вы не поедете, товарищ Мерецков, — серьёзно сказал Ворошилов. — Решено послать вас в Испанию.

— Сражаться с мятежниками генерала Франко? — Мерецков напружинился.

— Не чай пить, разумеется, — усмехнулся Ворошилов.

— Кем я туда еду?

— Советником. Видимо, вам придётся сменить там Григория Ивановича Кулика, нашего главного артиллериста. Приедете в Испанию и представитесь нашему главному военному советнику Яну Карловичу Берзину, он вам на месте всё и объяснит. Но пока никому об этом не говорите.

— Когда я поеду?

— Вам скажут, наверное, дня через два-три. — Нарком помолчал, что-то осмысливая, и с нарочитой небрежностью спросил: — Как вам служилось у Блюхера? Только коротко и самое главное.

«Почему он спрашивает о Блюхере? Выходит, чем-то недоволен?» — молнией пронеслось в голове Кирилла Афанасьевича. Такого вопроса от наркома он не ожидал, его даже слегка покоробило.

— Хорошо служилось, — раздумчиво произнёс Мерецков. — Как военачальник Блюхер во многом напоминал мне Иеронима Петровича Уборевича. Я имею в виду прежде всего их методы и приёмы обучения войск. Василий Константинович в общении более доступен, он размашистый, открытый и быстрый, как ветер в поле. Но обоим им присуще такое важное качество полководца, как широта и глубина мышления. Я сожалею, что не смог завершить на деле всё, что задумал.

Нарком, как успел заметить Мерецков, нахмурился.

— В Испании вам представится полная возможность проявить свои знания на деле, — сухо подчеркнул Ворошилов. — Я надеюсь на вас…

Его прервала «кремлёвка». Он рывком снял трубку.

— Да!

— Что — да? — грубо отозвалась трубка.

— Нарком Ворошилов слушает вас!

— Это уже лучше! — усмехнулся Сталин. — Чем вы сейчас заняты, Климент Ефремович?

— Беседую с товарищем Мерецковым. Объяснил ему, что решено послать его в Испанию на смену Кулику.

— Только собираетесь его послать? — удивился Сталин. — Я полагал, что товарищ Мерецков уже там. Почему задержался? Надо было его туда отправить сразу после совещания в наркомате.

Ворошилов объяснил, что Мерецков в Москве заболел тяжёлой формой простуды и почти два месяца пробыл в госпитале, теперь он вполне здоров.

Сталин помолчал, покашливая в трубку, потом отозвался:

— Когда освободитесь, приезжайте в Кремль. И, пожалуйста, захватите с собой начальника Генерального штаба товарища Егорова. Речь пойдёт о численности войск Красной Армии. Возьмите нужные документы, я хочу их посмотреть.