Александр Золототрубов - Мерецков. Мерцающий луч славы

— Знаешь, Георгий, сейчас я могу с полной ответственностью заявить, что армия своё слово скажет! — признался он как-то Жукову. — Будь жив мой друг Миша Ефремов, он не узнал бы свою армию.

Жуков, однако, скептически заметил:

— Скоро поведёшь её в бой, вот тогда и поглядим, как она будет воевать. Но то, что ты уже сделал, я ценю высоко!..

И вдруг в начале июня, когда Мерецков находился у танкистов, Жуков срочно вызвал его к себе, добавив привычные слова: «Я жду!» Мерецков приехал на «газике» в полевой форме, даже не успев помыть испачканные в глине сапоги. Георгий Константинович облегчённо вздохнул:

— Наконец-то разыскал тебя. Сюда трижды звонил Сталин, требовал, чтобы ты немедленно прибыл к нему.

— Зачем? — удивился Мерецков.

— Сам не знаю, а спрашивать Верховного было неудобно.

Мерецков насторожился. Не затем ли вызывают его в Кремль, чтобы арестовать, как это случилось с ним на второй день после начала войны? От этой мысли у Кирилла Афанасьевича жгучим холодом окатило спину. Жуков увидел, как лицо его отчего-то посерело, стало неживым, цвета воска. Он стоял растерянный.

— Ты чего? — жёстко спросил Жуков.

Мерецков очнулся от раздумий.

— Гадаю, зачем меня требует вождь…

— Такого, как тогда, на второй день войны, с тобой больше не повторится, — твёрдо заявил Георгий Константинович. — Так что гони прочь от себя недобрые мысли, садись в машину и поезжай в Кремль!

В приёмной сидел Поскрёбышев и что-то сосредоточенно писал. Увидев Мерецкова, он едва ли не вскочил с кресла.

— Вас давно разыскивает товарищ Сталин! — воскликнул он, здороваясь с Мерецковым за руку. — Где вы были? Даже Жуков долго не мог вас найти. Одну минуту, у Хозяина в кабинете заседает Политбюро. Я доложу…

Через минуту Поскрёбышев вышел.

— Заходите, вас ждут…

Увидев Мерецкова, Сталин встал и окинул его пристальным взглядом.

— Даже полевую форму не сняли? — усмехнулся он. — На сапогах комья глины, а?

— Виноват, товарищ Сталин. Проводил с танкистами учения, переодеться не успел, — смутился Мерецков.

— Сколачиваете 33-ю армию? — спросил Сталин.

— Она уже готова к сражению.

Но Верховный, казалось, не обратил внимания на его слова, он сел на прежнее место и заговорил о генерале Хозине — жёстко, с неприязнью:

— Болтун ваш Хозин, а не деловой генерал. Мы допустили большую ошибку, объединив Волховский фронт с Ленинградским. Хозин, хотя и сидел на волховском направлении, дело вёл плохо. Он не выполнил директиву Ставки об отводе 2-й ударной армии. Немцы окружили её. Вы, Кирилл Афанасьевич, хорошо знаете Волховским фронт, — продолжал Сталин, — поэтому мы поручаем вам вместе с товарищем Василевским выехать туда и во что бы то ни стало вызволить 2-ю ударную армию из окружения, даже без тяжёлого оружия и техники. Директиву о восстановлении Волховского фронта получите у товарища Шапошникова. Вам же надлежит по прибытии на место не медленно вступить в командование фронтом…

«Я знал, я чувствовал, что это была ошибка, теперь фронт вновь родился!» — ликовал в душе Кирилл Афанасьевич.

А Сталин продолжал:

— В Генштабе вас ждёт генерал Василевский, так что не теряйте время.

— Слушаюсь, товарищ Сталин. Разрешите вопрос?

— Да.

— Кому вы отдаёте мою 33-ю армию?

Сталин усмехнулся.

— Это мы решим с товарищем Жуковым.

Мерецков, казалось, не ощущал под ногами земли, не шёл, а летел. Он рванул на себя дверь и буквально влетел в штаб фронта. Жуков, сидевший за столом, вскочил как ужаленный.

— Что с тобой, Кирилл?

— Волховский фронт восстановлен, и я назначен его командующим! — выпалил на одном дыхании Кирилл Афанасьевич.

— Этого следовало ожидать! — Жуков подошёл к нему. — Когда уезжаешь?

— Немедленно! Лечу с представителем Ставки Василевским. Он ждёт меня в Генштабе… Знаешь, что сказал Сталин? «Мы допустили ошибку…» Не «мы», а сам вождь! Ты был прав: у Хозина ничего не получилось. Верховный ругал его вовсю, хотя виноват не меньше Хозина.

— Только не вздумай где-то там, на фронте, с кем-либо говорить на эту тему, если не хочешь иметь неприятности, — предупредил Мерецкова Георгий Константинович. — «Сталин виноват…» Вождь не ошибается!.. Ну, ни пуха тебе ни пера. Всё у тебя получится, я уверен. Если что — рядом Василевский, он плохого совета не даст…

Самолёт коснулся бетонки, пробежал немного и замер.

— Всё небо в чёрных тучах, видно, быть дождю. — Василевский спрыгнул на землю, следом за ним Мерецков.