Александр Золототрубов - Мерецков. Мерцающий луч славы

С места поднялся кряжистый сероглазый командир. По его смуглому лицу Мерецков понял, что родом тот откуда-то с Кавказа.

— Получили, товарищ командующий. На каждое орудие! — по два комплекта. Гранат, правда, дали нам маловато, по две на каждого бойца.

— Негусто! — бросил реплику комиссар Мерецков. — У белых оружия впятеро больше.

— Антанта щедро их снабжает, — усмехнулся Юдин. — Что тут поделаешь!..

Это была последняя мирная ночь для Мерецкова. Потом начались бои — упорные, тяжёлые, с переменным успехом, но войскам Левобережной группы удалось решительным ударом отбросить врага к самой Казани. Не обошлось и без смертельного риска. Когда отряд Говоркова залёг в степи, не смея поднять головы под ураганным огнём противника, Мерецков подполз к командиру и сказал:

— Ты будь здесь, а я с группой бойцов зайду с правого фланга и ударю по белым, отвлеку часть их сил с центра, ты же поднимай людей в атаку!

Говорков с минуту помолчал, потом решительно возразил:

— Давай сделаем наоборот, Кирилл: я с группой бойцов ударю по правому флангу, а ты оставайся в центре. Если прорвёшь вражескую оборону, пожму тебе руку.

— Согласен! Я подниму людей в атаку, когда ты ударишь по правому флангу. — Помедлив, Мерецков добавил: — Я давно заметил, что самое уязвимое место у врага — фланги, так что наша возьмёт!

Это был большой риск, но Мерецков уверовал в то, что оборону белых он сломает. И это ему удалось, хотя атака длилась не так долго, и вот уже красногвардейцы следом за ним ринулись на белых, забросав их окопы ручными гранатами. Где-то в стороне повёл бойцов в атаку и командующий Юдин.

— Зря он пошёл, — едва не выругался Мерецков, когда Настя подползла к нему под огнём противника и сообщила об этом. — Не место Юдину в атакующей цепи, ему важно руководить боем.

А бой всё разгорался, и враг не собирался отступать. Он вводил в сражение всё новые и новые силы, и красногвардейцам было нелегко сдерживать его атаки, которые следовали одна за другой. Над степью столбом стоял чёрный густой дым, то там, то здесь рвались снаряды белых, разбрасывая в стороны пласты чёрной земли. Неподалёку от Мерецкова упал боец. Видно, его задел осколок от снаряда, и ему стало так больно, что он крикнул санитарке:

— Сестрица, милая, спаси! У меня мать больная, она ждёт меня домой…

— Потерпи, солдатик, я сейчас… — отозвалась медсестра, перевязывая ногу другого бойца. Серая парусиновая сумка с медикаментами мешала ей, глаза слезились от смрада и дыма, висевшего над жухлым полем, но руки девушки работали сноровисто.

Наблюдая за ней, Мерецков невольно подумал: «Пули свистят над головой, а ей хоть бы что!» Пока санитарка возилась с перевязкой, он подполз к раненому, окликнул его, но тот даже не пошевелился. Наверно, от боли сознание потерял, решил Кирилл Афанасьевич. Наконец медсестра выхватила из своей сумки перевязочный пакет, подползла к раненому и, наклонив к его груди голову, прислушалась, дышит ли он.

— Умер солдатик, товарищ комиссар. — Голос у неё сорвался, а в глазах заблестели слёзы. — Такой красивый — и погиб…

— Без слёз, сестрица! — одёрнул её Мерецков. — В пяти метрах от тебя лежит боец, раненный в плечо, окажи ему помощь…

— Ясно, товарищ комиссар, я сейчас…

Медсестра поползла к очередному раненому. Пули свистели рядом, и Мерецков боялся, что они зацепят девушку. В отряде было десять медсестёр, трёх убили во вчерашнем бою.

Мерецков поднял голову. Атака красногвардейцев не захлебнулась, и они продолжали теснить белых. И вдруг по цепи раздался тревожный крик:

— Убит командующий!

У Мерецкова бешено заколотилось сердце. Неужели Юдин погиб? Не верилось… Ещё вчера тот рассказывал ему о своей встрече с Михаилом Фрунзе [6] Фрунзе Михаил Васильевич (1885–1925) — государственный и военный деятель, полководец, один из активных организаторов советских Вооружённых сил. В Красной Армии с 1918 г. В Гражданскую войну командовал армиями и фронтами, вооружёнными силами Украины и Крыма. В 1924–1925 гг. заместитель Председателя и Председатель РВС CCCР, нарком по военным и морским делам. , говорил, что в Красной Армии это, пожалуй, самый талантливый военачальник и храбрый командир. Что делать? Степь от разрывов снарядов и огня почернела, стала какой-то чужой и неузнаваемой. А ещё недавно над нею пылало июльское солнце, в голубом небе парили орлы… Но почему молчит Говорков? Где он и наступает ли? И в это время послышались крики «ура». Наконец-то Говорков ударил по левому флангу, и белогвардейцы дрогнули. Они выскакивали из окопов и в беспорядке отступали к Казани. У Мерецкова мелькнула тревожная мысль: не ранен ли Говорков? Короткими перебежками он добрался до передних окопов, где находился командир отряда со своим штабом. Говорков, увидев Мерецкова, заметно обрадовался.