София Волгина - Екатерина Великая. Греческий прожект

Граф, взмахнув шляпой, кою держал в руке, склонился в глубоком поклоне.

Екатерина подала ему руку, к которой он, подойдя ближе, почтительно приложился.

– Передайте своему королю, теми же словами, мое к нему самое лучшее отношение, – услышал де Сегюр, приятный голос императрицы, отвечающей ему на французском языке. – Очень рада вас видеть здесь, граф Луи-Филипп де Сегюр. Вы выглядите решительным и умным молодым человеком.

Де Сегюр, осмелев, ответствовал:

– Благодарю Вас, Ваше Императорское Величество! Я счастлив передать вам удовольствие, кое испытывает король Франции за то, что вами было принято наше посредничество между Голландией и Австрией, хотя наш министр иностранных дел, граф Верженн удивлялся, для чего вы так не желали оного участия прежде.

Императрица улыбнулась, устало повела глазами в сторону Остермана:

– Что же удивляться, граф? – мягко возразила она. – Предыдущий ваш министр не щадил самолюбия ни императрицы Елизаветы, ни, теперь – мое. Я уверена, что именно герцог Шаузель вдохновил злоречивое сочинение аббата Шаппа о нашей стране, вынудив меня написать обратное его произведению сочинение под названием «Антидот». Возможно, вы читали его, граф?

Де Сегюр шаркнув ногой, ответствовал:

– К несчастью, Ваше Императорское Величество, не пришлось еще прочесть, но я непременно восполню сей пробел.

Императрица, милостиво кивнув, продолжила:

– Окроме того, в свое время, герцог Шаузель был супротив избрания короля Станислава-Августа Понятовского, и, ко всему, поддерживал Оттоманскую империю.

Императрица замолчала.

Граф де Сегюр понял, что появился удобный момент, когда надобно изложить главную свою цель приезда.

– Я все понимаю, Ваше Императорское Величество, – сказал он, склонившись, паки, шаркнув ногой. – Но теперь, после того, как Шаузеля более нет, на его месте граф де Верженн, все меняется и, надеюсь, мы сможем договориться, хотя бы для начала, о взаимовыгодной торговле.

Императрица посмотрела на него долгим внимательным взглядом, засим, слегка склонив голову, изрекла:

– Кто его знает, граф? Спешить не стоит, время покажет, господин де Сегюр. Ваш предшественник, маркиз де Вернак, не сумел доказать преимуществ торговли с Францией.

Императрица кивнула вице-канцлеру графу Остерману, и тот подошел к французскому послу обменяться аккредитивными грамотами.

Между тем, императрица мягко обратилась к дипломату:

– Кого, граф, вы знаете в Париже из наших подданных?

– О! Я знаком с очень красивой парой князей Голицыных. Они недавно прибыли к нам, как я понял, дабы дать хорошее образование своим сыновьям.

– Вы говорите о моей фрейлине Голицыне Наталье Петровне и ее муже Владимире. Совсем недавно, пред отъездом, моя фрейлина доложила, что хочет образовать детей и поправить здоровье своего мужа.

Де Сегюр улыбнулся:

– Да, князь Голицын уже успел зарекомендовать себя там, как большой любитель карточной игры.

Екатерина, подняв брови, возразила:

– Зная железный характер его жены, я уверена, она не даст ему разорить сим свое семейство.

Де Сегюр, выказывая свое согласие, паки склонился пред Ея Величеством.

Государыня Екатерина Алексеевна ласково предложила ему: – Будем рады видеть вас, граф, вечером на обеде. Сегодни же, вы можете представиться здесь, во дворце, Великому князю Павлу Петровичу.

Де Сегюр, поклонившись, радостно ответствовал:

– Премного благодарен! Всенепременно, Ваше Императорское Величество!

Засим, де Сегюр поняв, что пора раскланиваться и удалиться, паки взмахнув своей шляпой, склонился перед императрицей.

Попрощавшись с французским послом, Екатерина дала указание графу Остерману, осведомиться, что из себя представляет граф Луи-Филипп де Сегюр поподробнее и удалилась в свои покои, не пожелав более никого принять.

Записки императрицы:

С. Г. Зорич сегодни, быв на аудиенции, сумел оправдаться касательно фальшивых ассигнаций. Но теперь он уволен с военной службы, за ним установлено негласное наблюдение. Его родственники Зановичи арестованы и препровождены в крепость еще месяц назад.

После императорского обеда в Зимнем дворце, граф де Сегюр, возвратился домой в приподнятом, можно сказать, восторженном настроении: на первой же аудиенции императрица произвела на него неизгладимое впечатление. Во время обеда, она, кажется, говорила токмо с ним. Де Сегюр полагал теперь, что более любезной женщины, ему не приходилась встречать. Он сразу же поделился своими впечатлениями с поверенным в делах, Колиньером.