Элина Сабитова: Екатерина I: от прачки до самодержицы

Торжество прошло на славу. Гуляния продолжались до самого утра. Как и положено на свадьбах, гости много ели, пили и танцевали. Иоганн представил меня своему отцу, а вот матери, как оказалось, у него не было. На свадьбе мы с ним обменялись всего несколькими дежурными фразами. В основном, он восторгался тем, как пастор организовал праздник и моей красотой, хотя в его словах не было ни капли искренности. По глазам было видно, что всё, что он делает, тяготит его, и он ждёт-не дождётся окончания пиршества.

В новом доме я оказалась только на рассвете. Мой свёкор тут же отправился спать, а Иоганн повёл меня в теперь уже нашу с ним спальню. Всю дорогу от дома Глюка до моего теперешнего жилища я дрожала и не могла успокоиться. Мне предстоит провести ночь, а точнее уже утро, с абсолютно чужим мне мужчиной. Я совсем не опытна в этом деле и меня пугало предстоящее испытание. В общем-то, я совершенно не готова к брачной ночи. Там, где я выросла, некому было поведать мне о том, что нужно делать и как себя вести в те неловкие моменты, когда остаёшься с мужем наедине. Супруг открыл передо мной дверь в комнату и предложил сесть на кровать, сам же он стал стремительно снимать с себя одежду, чем крайне смутил меня. Поразительно, как он хладнокровен. Похоже, у меня одной коленки трясутся от страха перед неизвестным. Скинув с плеч рубашку, он принялся стягивать с себя штаны, и вот передо мной уже стоит обнажённый мужчина.

Боже! Как же страшно! Сердце уходит в пятки.

Я повернула голову в сторону, чтобы он не видел моего стеснения. Иоганн потянул меня к себе, заставляя подняться на ноги. Грубыми движениями рук он развернул меня спиной и стал буквально рвать верёвочки от корсета. В этот момент моё тело билось в холодном поту. Дальше он небрежно сорвал с меня подвенечное платье.

Следующее я помню смутно, мне даже не хотелось этого запоминать. Иоганн был со мной груб и совсем не проявлял нежности. Я была так разочарована этой ночью. Да, не так я себе представляла свою первую брачную ночь. Девушки рассказывали, что это волшебное чувство оказаться в объятиях мужа, впрочем, все они были влюблены в своих мужей, а я нисколько не очарована своим, напротив он мне омерзителен.

Уснуть после этого кошмара не удавалось. Лежать в чужой постели оказалось очень неудобно, особенно, когда рядом лежал человек, который ночью стал причиной моего плача от боли. Я то и дело ворочалась из стороны в сторону в безутешных попытках найти удобную позу, но так и не нашла.

Иоганн ещё спал. Я решила подняться с постели, лежать дальше не было никакого смысла. Сначала я бродила по дому и изучала его. Казалось необычным, что здесь умиротворённо, я привыкла, что в доме пастора всегда очень много шума от большого количества его обитателей. Я всматривалась в окна и видела совсем иное, чем в своём старом доме. От этого мне делалось ещё тоскливее.

Дом Иоганна был, в общем, не плох, не такой большой, как у Глюка, но вполне вместительный, учитывая, что мы будем жить здесь втроем. Хотя в нем совсем не уютно, темно и холодно, на просыревшей мебели беспорядочно валялись какие-то вещи, а её полки покрылись многолетней пылью.

Здесь необходимо убраться. Я не могу жить в столь неприятных условиях.

Приготовив завтрак, я вышла на улицу. Мне просто необходимо освежиться. Запах в доме стоял отвратительный, воздух пропитан «ароматами» тел двух мужчин, которые, судя по всему, не особо любят мыться.

Выйдя во двор, я не обнаружила ни одного знакомого человека.

Мне хотелось побыть одной, и я побрела в сторону леса. Глюк всегда запрещал мне уходить далеко в чащу леса. Я слушалась. Собственно, раньше мне не приходила в голову мысль туда идти, я боялась. Но сейчас я даже буду рада, если затеряюсь где-нибудь и не найду дорогу назад, или если меня сгрызут дикие звери, или разбойники убьют. Во всяком случае, перспектива закончить жизнь вот так кажется мне намного привлекательнее, чем волочить существование в компании ненавистного мужа и его пьющего отца.

Меня хватило на два часа. Я честно не старалась запомнить путь, но страх смерти всё же оказался сильнее, и моё сознание само собой потащило меня обратно.

Трусиха! Жалкая трусиха!

Съесть ядовитый гриб тоже не хватило силы воли.

И звери, как на зло, попрятались.

Делать нечего – пойду домой.

Вернувшись, я увидела озлобленного мужа. Он встретил меня ледяным взглядом и произнес:

– Где ты была?

– Мне не спалось, я решила прогуляться.