Array Коллектив авторов - Благословенно МВИЗРУ ПВО. Книга третья

Понимаешь, стали мы чужими.
Осень наступила в жизни нашей.
C дерева любви опали листья.
В одну речку, знай не входят дважды.

Понимаешь, мне сейчас тоскливо.
Я смотрю. И за окошком осень.
Дождь идет. На небе суетливо.
Плохо ль мне. Никто уже не спросит.

Понимаешь, хочется согреться.
Мне б тепла и хоть немного ласки.
На плечо б твое мне опереться.
И послушать, как ребенок, сказку.

Понимаешь, в жизни все бывает.
Вот и нас судьба с тобой коснулась.
То находим что-то, то теряем…
А так хочется порой, чтоб все вернулось.

Твои стихи пиносят только боль
В них горечь
я вновь чувствую полыни.
Зачем ты так бездарно играл роль?
Тебя любила я,
меня ты ненавидел.

Зализываю раны я свои,
Пытаюсь все забыть,
стереть в мгновенье.
Хочу сейчас я память обновить.
Дай, БОГ,
мне только силы да терпение.

Дай время сбросить с плеч тяжелый груз.
С души снять камень,
чтоб смягчить страданья.
Тебя прошу:
меня скорей забудь!
Довольно мук!
С нас хватит испытаний!

Ты, как вампир,
пил жадно мою кровь.
Бросал слова обидные под час.
Ты не любил,
а лишь играл в любовь.
Меня обманывал
и обвинял не раз.

Твои стихи…
Прости.
Одна в них только ложь!
Твои слова лишь оставляют раны.
Но рано, или поздно, ты поймешь.
Нельзя любовь построить на обмане.

Не говори, любимый, грустных слов.
Скажи мне: не прощай, а до свидания.
Ты окрыли надеждой меня вновь.
Пусть даже будет долгим ожидание.

Не уходи, любимый, быстро в тень.
Не надо грусти. Подари мне веру,
Что это не последний еще день…
Мы чувства лишь разлукою проверим.

Нам надо время, чтобы все понять.
В душе мой милый навести порядок.
Чуть-чуть придется, может, подождать.
Признаться, промежуток сей не сладок.

– Опять молчишь?
– Мне трудно найти слов.
– Я ухожу! Устал. Прости, родная.
– Бежишь… Куда? Искать опять любовь…
– А как же я? Ответа я не знаю.

Разрывается сердце на части.
Оно плачет от резких болей.
Оно вынесло столько несчастий,
Что тебе и снилось такое.
Его резали по живому,
его били,
топтали ногами.
Я просил их:
Оставьте в покое!
Не хочу, чтоб мы были врагами!
А они заливались от смеха.
Это было лишь только начало.
Вскоре бросили всем на потеху.
А оно:
Помогите! – кричало.
Но не слышал никто этих криков.
Вот и стихли последние звуки.
Но кому-то опять стало лихо
И они вновь продолжили муки
Из груди с силой вырвали сердце.
И чтоб было еще мне больнее,
Сверху раны посыпали перцем.
Эта боль стала в сто раз сильнее.
А потом положили в могилу.
И плитою накрыли надгробной.
Но нашло в себе сердце вновь силы.
И воскресло внезапно из мертвых.
Оно с новой силой забилось.
Стал смотреть я на жизнь по иному,
В небе стал я парить снова птицей.
Да и мыслить совсем по другому.
Я не верю теперь в небылицы.
Я уже не иду в ней на ощупь.
Начинаю жизнь с новой страницы,
Продолжаю вперед свою поступь.

Нам бы день,
нам бы ночь продержаться…
Говорят они так не впервые.
Мы за каждую пядь будем драться!
Пока – дышим. Пока мы – ЖИВЫЕ!

Пересилим ранения, боли,
Одолеем мы горечь разлуки.
Чтоб жилось вновь свободно и вольно,
Мы пройдем испытания муками.

А потом мы виновных разыщем,
И поставим их всех на колени.
Ни один судить будет их – ТЫСЯЧИ!
В назиданье другим поколениям.

Им сполна всем придется ответить!
Не удастся уйти от возмездья!
Они кровью людскою помечены.
Они мечены временем – ВЕЧНОСТЬЮ!

Этот пикничок теперь запомню.
Никогда его мне не забыть.
Получил я в этот день по полной,
А могли и вовсе ведь убить.
Посидели хорошо с друзьями.
Водочка пошла под шашлычок.
Покупались и позагорали.
Был чудесный сказочный денек.
Поболтали, поиграли в карты.
Насладились воздухом лесным.
Были у нас финиши и старты.
Каждый в одном туре, но блеснул.
А потом пошли мы все домою,
На природе славно отдохнув,
Предстояла встреча мне с семьею,
Ведь ее я, братцы, обманул.
Шел я не спеша походкой ровной,
Был я в этот день навеселе,
Вспоминал друзей я разговоры,
И, конечно, думал о семье.
Тут в ботинок что-то мне попало,
Помню мимо стройки проходил,
Неудобно сразу идти стало,
Плюс к тому же выбился из сил.
А тут шкаф какой-то подвернулся.
Что за шкаф, не знал в тот вечер я.
В три погибели я у него согнулся,
и оперся на него друзья.
Снял ботинок, стал трясти ногою,
Вдруг раздался голос за спиной…
Подбежали точно, помню, двое,
По рукам мне врезали доской.
Что такое? Я не понял сразу.
Никого не трогаю. Стою.
Повезло, чтоб был в тот день под газом,
А не то бы быть им всем в раю.
Потом гипс, покой мне прописали.
А друзья смеются надо мной.
Вот так посидели, погуляли…
На пикник теперь хожу с семьей.